|
|
|
|
|
|
В галерее раздался звук шагов, человек шел по каменному полу быстро и уверено. Все в нем начиная от выражения лица и заканчивая манерой двигаться, выдавало потомственного аристократа и вышколенного солдата. Мимо него проносились изысканные гобелены, картины и портреты его знаменитого рода, насчитывающего уже несколько столетий. Все это великолепие, начиная от золотых люстр, украшенных чистейшим горным хрусталем, заканчивая предметами искусства, которыми мог бы похвастаться княжий двор, сейчас не имело значения для Юджина. Стражи в пафосных красно-черных латах при виде наследника Князя натягивались как струны, и казалось, вот-вот, лопнут от напряжения. Каждый из них со страхом и уважением смотрел на лицо молодого человека. Его волосы черные как уголь спадали на плечи, подчеркивая хищные черты лица. Все, кто видел Княжича, ощущали ауру силы и бремя власти, лежащие на крепких плечах молодого мужчины. Дверь, коридор, поворот, два стражника только начинают открывать рот, чтобы остановить его. Хватает сурового взгляда, чтобы слова застряли у них в горле, не смея вырваться наружу. Он, не сбавляя шага, проходит мимо, никто не смеет преграждать ему путь. Дверь с силой распахивается. – Отец! На этот раз Вам не удастся избежать разговора. Пожилой мужчина с густыми усами и бородкой клином, от которой в молодости пострадало бесчисленное количество невинных дев, в красно-черном берете, и пышно украшенном драгоценностями наряде вздрагивает. Его советники, чувствуя назревающую бурю, спешат ретироваться. Дверь за ними захлопнулась, а в спины спасающихся бегством советников, был направлен взгляд мольбы и отчаяния. Из-за двери послышался разговор на повышенных тонах, периодически гремела сброшенная на пол посуда, были слышны звуки ударов. Стражи готовые отдать жизнь за своего господина, потея и рефлекторно сжимая древки своих копий, не смели сдвинуться с места. Через десять минут все затихло, двери распахнулись, стоящие за ними люди, увидели довольную улыбку на лице Княжича и вымотанное в тяжелых переговорах, с крупными капельками пота на лбу, лицо его отца. Скрутив пергамент с гербовой печатью, и положив его в тубус, Юджин Магдур бодрой походкой направился на выход, ему еще предстояло так много сделать.
В тренировочный лагерь вы попали по разным причинам и разными способами. Первую неделю вы под остервенелую ругань сержантов и болезненные тычки по ребрам, копали траншеи, не разгибая спин. И надо отметить, хорошо копали, особенно под конец. Если кто-то из вас лелеял чудную мысль, что он умеет сражаться, то его мнение было втоптано в грязь и смачно размазано Мастером мечником. Проворный дед, седой как снег, моментально клал на лопатки любого, кто осмеливался бросить ему вызов. Мастер лучник, легко кладущий стрелы в десятку с максимальной дистанции, заставлял вас тренироваться до изнеможения. Тем, кто был уверен, что заклинатели не способны бегать длинные кроссы, пришлось переосмыслить свои знания, не только бегали, а еще и колдовали. Но все хорошее когда-то заканчивается и ваши счастливые дни в тренировочном лагере подошли к концу. Сержант Маркус наконец-то объяснил вам, для чего вы тренировались, теперь вас ждало светлое будущее, так как вы, бравые солдаты, зачислены в специальный боевой отряд, ни кого попало, а самого Княжича Юджина Магдура.
Вас подняли с рассветом, знакомое до боли утреннее построение на плацу, завтрак и поспешные сборы небольшого каравана, загруженного оружием и припасами. По непонятной причине свернувшись в три погибели в одной из повозок, приказали путешествовать и вам. К счастью, день был пасмурным, и в замкнутом пространстве повозки было вполне комфортно. Путешествовали вы так довольно долго. Как вдруг резкая остановка, ржание лошадей вперемешку с криком сержанта: – К бою
|
|
|
|
|
-
Внезапный факт словно по волшебству всплыл у многих из них: Зачем прикидываться военными, если можно притвориться художниками: сегодня происходит защита дипломных проектов Ленинградского института живописи, архитектуры и культуры, который через несколько лет получит имя Репина. Более того, сегодня должны представить проект здания Библиотеки Академии наук. ЛОЛШТО?!
|
Итак, детки, полюбуйтесь. Перед нами невероятно талантливая инсталляция сегодняшнего дня под названием "Горе интроверта". Исполняется профессионалом своего дела - Палкиной Евой Анатольевной. Поаплодируем ей дружно, но, прошу вас, дети: издалека и негромко. Не мешайте человеку страдать в заслуженной тишине внутреннего диалога и наслаждаться своим социофобством с воображаемым стаканом виски в воображаемой руке. И тут Вы, вероятно, спросите: если для девушки это такая проблема, почему же она сейчас здесь, а не дома, в уютной постельке, рядом с безгранично любимым интернетиком и, что важнее, при полном отсутствии людей? Ответ невероятно прост и состоит он всего из пяти букв. Костя, этот человек с невероятно высокой эмоциональной const, был настолько воодушевлен идеей подобной встречи, что возражений от Евы он не только не выслушал, но и даже не дал им право быть высказанными. Девушка просто заглянула в его горящие глаза и вместо привычного "ублюдок, мать твою", Костя имел счастье услышать лишь полный безграничного отчаянья, страдания и муки предсмертный всхлип. И вот теперь, благодаря господину Разумовскому (дружненько кланяемся ему в ножки), Ева сидит и практикует древний магический ритуал, по сжиганию взглядом окружающих предметов и людей. Пока, к великому сожалению Палкиной, никто не сгорел. Все сидят на своих местах: веселенькие и здоровенькие. Компания, кстати, набралась весьма любопытная и разномастная, хотя саму Еву никто из этой компании конкретно не интересовал. Какой-то не в меру болтливый мужик, от которого Ева успела устать еще с момента, когда впервые на него взглянула (вроде учитель литературы, до тошноты интеллигентный на вид); модная девица, не заслужившая, но заработавшая фейспалм Палкиной еще в самом начале знакомства; какой-то бородатый Марти Сью; молчаливый парень (Как там его? Петя? Павел?), вызвавший тем самым малую толику интереса и подозрения со стороны девушки; забавный ушастый парень и, наконец, девочка 15-ти лет, непонятно как попавшая в эту компанию, где каждый третий "мужик за 40" (с математикой у Евы не ок, да). Не-не, не поймите сейчас превратно. К людям, младше себя Ева относится нормально, а детей она бы даже любила; но каннибализм - вопрос этически не решенный, а законодательством и моралью человеческой вообще запрещен, поэтому и любить детей Палкина пока способна исключительно на расстоянии. Но вернемся к насущному. Когда пришло время (наконец-таки!!) расходится, на улице начало происходить нечто фантастическое и по общему решению компания зашла в книжный магазин, дабы укрыться от этих чудес небесных, чему Ева, разумеется, была "несказанно рада". Если Разумовский не соизволит унести отсюда свою царскую задницу в течение получаса, я просто вырублю его и утащу насильно, - решила для себя девушка и немного успокоилась. Палкина сняла шарф, пнула чью-то сумку и только после этого решила подойти к стенду, возле которого уже толпились и что-то оживленно обсуждали так горячо полюбившиеся ей за этот славный, но короткий вечер люди. Книги с именами, фамилиями, фотографиями и воинскими званиями. Лол. Ну. Оригинальненько. Не так оригинальненько, правда, как на выпускном 9 класса, когда любимые хулиганы из параллельного подложили Еве в сумку голову манекена, искусно изображавшего ее саму. Вроде как, она и сейчас валяется у нее в комнате среди прочего бардака, часть которого составляют вот такие вот экспонаты увлекательного прошлого Евы Анатольевны. -Зато я, безусловно, красивее. И вообще, ты видел, что со мной сделали? Я седая, Карл. С-е-д-а-я. С фотографии на Еву и вправду смотрела она сама, только с седыми, действительно белыми волосами. Такого же цвета волосы стали у ее матери, после того, как от них свалил отец, которому, очевидно, не очень-то хотелось ухаживать за больной женой и бешеной дочерью. Девушку невероятно раздражала пустая болтовня окружающих, но рядом с ней был Костя и, в общем-то, представляя, как она потом посмеется вместе с ним с глупой реакции людей на этот днищенский розыгрыш, ей было не так-то уж и плохо.
-
Бедняга интроверт.
-
Пост и сам по себе весь годный, но начало вообще убило)
-
Восхитительно!
-
Отыгрыш персонажа на высшем уровне:3
-
А я что? Я как все
-
Прочитал пост — влюбился в персонажа. Прочитал квенту — влюбился во второй раз. Красота и талант на лицо! ^^
-
Какой-то не в меру болтливый мужик, от которого Ева успела устать еще с момента, когда впервые на него взглянула (вроде учитель литературы, до тошноты интеллигентный на вид)
|
|
-
доброта
-
У-те-ка-ай!
-
Еее!! Даешь ДМ3!
-
Прелестно!
|
-
Dancing Lights? %)
|
|
|
|
|
|
|
|
Риггинс как бешеный, заворачивал виражи, уворачиваясь от всех выстрелов, которые на него и Элеанору обрушились - сначала, заговорили остатки турелей на бензовозе, затем - турель грузовика а под конец, Дичь что подьехала так удачно на этот праздник жизни. К счастью для всех, Риггинс сумел выйти из под удара меньшей кровью. А в ответ заговорили пулеметы Волоса и Стреляя, которые палили в буквально все, что ехало рядом с ними. А это оказалось много чего - один багги, какой-то байк, который похоже взорвал другой байк, даже задев грузовики. У багги в клочья разнесся водитель, байк взорвался, потому что пулемет попал в боезапас стрелка в люльке, а грузовики просто задело в кузовы. Но, будучи столь приметными фигурами на Элеаноре, они оба получили по пуле - Волос в колено, а Стреляй в предплечье. Вера угрожающе покосилась, и остаток очереди Стреляя улетел в небо. Кто знает, может эти пули когда-нибудь достанут кого-нибудь в будущем. Или нет.
А тем временем, Риггинс попытался вновь догнать бензовоз, но увы, кажется какая-то шальная пуля попала в колесо Элеаноры, и ее занесло, отчего казалось бы удачный выстрел как его, так и Когтя, не удался. С Элеанорой поравнялась вторая фуры и можно было увидеть довольную рожу ее водителя, который сжимал в руках обрез, нацеленный на Риггинса. -Попался, дикарь. И выстрел...
Байк убедительно увернулся, усмотрев уловку Лауры. Увы, удача угрожающе улизнула улетая с ракетой, которая взорвала байк на множество маленьких уебщиных частичек, и Малыша тоже, за компанию. Ну и хуй с байком и Малышом.
Глухой, которого окончательно достал Факбой, развернулся, и выстрелил из своего пушки, разнеся Факбою пол-головы. Вот так бесславно закончилась не начатая эпопея Факбоя, самой великой сучки во всех землях Барона. Так ему и надо, нехуй воровать у Глухого его байки.
|
На сей раз хмурой гримасы госпожи удачи удостоились Тэворин и - снова - Рагна. Их выпады в сторону отродья последнее избегло, словно играясь, уклоняясь то в одну сторону, то в другую. А вот ранение Изабелле, видимо, пошло лишь на пользу - подстегиваемая злостью и болью красотка чуть ли не стала роковой для того, кто еще секунды назад был герцогом Адрианом - ее кнут оставил глубокий кровоточащий шрам на лице чудища (если это все еще можно было называть "лицом"), и растерянностью монстра, который, видимо, не ожидал, что можно доставить столько боли и вреда обычным, казалось бы, кнутом, воспользовался Тордек, пылавший праведным гневом и переполненный божественной благодати. Удар моргенштерном не просто смял доспехи, но и сломал несколько ребер твари, о чем свидетельствовал специфический хруст, который был слышен всем, кто стоял подле; словно этого было мало, навершие моргенштерна, соприкоснувшись с телом отродья, внезапно вспыхнуло ярким, ослепительным светом, и воздух наполнился также ароматом паленой плоти. Действо завершил Вильмор; его шпага и кинжал, казалось, не предназначены были для того, чтобы использовать их как средство оглушения, но юркому и ловкому амнцу удалось, покружив перед чудовищем, найти его уязвимые точки - точнее, предположить, что те являются оными, ведь еще менее минуты назад это нечто было обычным человеком, герцогом Адрианом. Раз, два! И вот отродье пошатнулось.
Как только это произошло, чудовище, которое по предположению Вильмора должно было потерять сознание и рухнуть на помост, как и его предшественник, внезапно начало раздуваться, словно бычий пузырь, в который мехами загоняют воздух. Мгновение, другое - и отродье лопнуло, окатив всех стоящих на помосте облаком из мириадов капелек крови; кровь была повсюду - на лице, на одежде, на волосах и даже в ноздрях, отчего все герои ощутили специфический металлический аромат свежей крови, а на губах своих почувствовали солоноватый привкус. Взрыв был настолько мощным, что стоило больших усилий удержаться на ногах и не упасть; когда взрывная волна кольцом разошлась по рыночной площади, на помосте остались лишь шестеро героев и три тела неизвестных разбойников, влажные от крови - своей и второго отродья.
Крики на площади начали постепенно стихать, уступая место шуму разговоров, громких и эмоциональных. Еще несколько отрядов Стражи появились на Шири, и злодеи, вероломно убивавшие мирных жителей на рыночной площади, были убиты или схвачены солдатами Стражи; злодеи, обстреливавшие стражников и горожан с крыш домов, окружавших Ширь, вероятно, сбежали, увидев, что они утратили контроль над ситуацией и то, что они замыслили - что бы это ни было - не удалось. Их план провалился, хотя как знать: если их единственной целью было убить благородного герцога, то это удалось даже более чем успешно...
-
Один бой и левелап - мне нравится ;)))
-
За кровищу кровавую.
-
+1 просто +1 Мне нравится. Я тянусь к такому, я не умею, но у меня есть один из достойнейших примеров, чтобы стать лучше!! :)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Подъехав чуть поближе, вы сумели разглядеть тачки Дичи. Это был странной конструкции двухместный багги, к которым по быстрому приварили листы. Байки с коляской. Ни тебе, ни украшений, ни других отличий друг от друга. Даже явного оружия и того нет. Что багги, что байки выкрашены были когда-то в стремный желтый цвет. Ни грамма индивидуальности, креативности ноль. Дикари.
Да и сама Дичь выглядела, скажем, прямо, не оригинально - практически одинаковая одежда, а рожи скрыты за черными такими масками, где только разрез для глаз. К слову, эти самые маски выглядели бы круто, если их разукрасить хотя бы. На груди, помимо брони из старых покрышек, еще висят рации. И желтый цвет везде, да. Эти парни просто повернуты на желтом цвете.
Один из байков имел неосторожность подъехать слишком близко к Лауре. -Вы ктоАААААААААААААА СУКА!!! - отозвался водитель, резко выворачивая из-под струи огня, которая лишь слегка оплавила краску
-Это Боров-2, агрессивные туземцы. Приступаем к зачистке территории. - Спешно сказал водитель одного из байков -КАКИЕ НАХУЙ АГРЕССИВНЫЕ, ОНИ ЕБНУТЫЕ! - сказал пассажир Борова-2, вылезая из коляски наперевес со здоровым мачете, намереваясь запрыгнуть на Лауру, - А НУ ИДИ СЮДА ДИКАРЬ! ПОСМОТРИМ, КАК ТЫ БУДЕШЬ ЖАРИТЬ БЕЗ СВОЕЙ ТРУБЫ!
-ЧЕРТ! - Тапор достал из-за пазухи сигнальный пистоль и выстрелил им в небо. В небе разорвалось желто-бурое облачко. Вас всех научили отличать сигнальные цвета. Этот значит, если очень кратко, "Сюда". Скоро сюда остальные, нужно успевать, пока не налетела саранча на вашу добычу.
Глухой начал заворачивать крюк, как увидел, что в него кто-то пытался попасть. Присмотревшись, увидел вдалеке Джейн и Факбоя - ты у этого парня байк угнал. Он что-то кричал и стрелял в примерно твою сторону, но пришлось отвлечься от наслаждения его мучениями, потому что увидел, что кто-то на желтом байке достал внушительного вида трубу, такую как ты видел у Джоко. Из нее, если вставить ракету, будет плохо ВСЕМ. А у того парня кажется есть ракеты и патроны.
Тем временем Элеанора пошла наперехват фурам, не замечая ничего на пути - в том числе и стремный багги, который как раз думал заходить сбоку, но не успел увернуться от сырой мощи Элеаноры. Багги, несколько раз перевернувшись, остался лежать вверх колесами смятый в кучу металлолома. Но это Риггинс и его пассажиры не видели. Зато увидели еще несколько багги, один укрепленный грузовик по типу Элаеноры и фуры. Они были массивны и не поворотливы. Одна, сюда по всему, раньше была танкером (следовательно, ПОЛНА БЕНЗЫ!!!!!!!!!) а вторая обычный грузовик. На крышах фур стояли несколько турелей с пулеметами. Среагировав быстрее всех остальных, один из пулеметчиков открыл огонь по Элеаноре.
В небе взорвалось еще одно облачко, в этот раз ядовито-зеленого цвета. Вы не знаете эту маркировку, но судя по всему, стреляла Дичь.
|
|
— Но, ведь... Ведь задат... — начал было Бран, намереваясь пристыдить проигнорировавших его доводы «коллег», но вовремя осекся.
Он, в конце концов, ничего хозяйке «Веселого меча» не обещал, денег ее не брал, от щедрот ее не питался, да и вообще, ему только и надо было, что заручиться поддержкой еще хотя бы пары авантюристов и дождаться информации от госпожи Велливо. И все. Если за время ожидания придется прикончить нескольких разбойников или потратить пару дней на их бесплотные поиски, что же, пусть так и будет. Иногда надо просто плыть по течению.
Молча доев ставший, почему-то, не таким уж и вкусным завтрак, и, поставив свою подпись под составленной менестрелем бумагой, «Пижон» сослался на дела, которые ему необходимо было доделать перед тем, как идти или ехать куда бы то ни было, и довольно спешно покинул постоялый двор. Задержался он только на те пять минут, которые понадобились, чтобы пересадить ждущего в комнате Мистера Мышь во внутренний карман куртки. Старый друг, должно быть, совсем устал сидеть в четырех стенах, да и Брану компания кого-то, кто умеет слушать и слышать голос разума, сейчас совсем не помешает.
Вернулись они спустя пару часов, практически в одно время с Винтером, принесшим вести от констебля, и посреди обсуждения стратегии борьбы с бандитами. А еще как раз вовремя, чтобы успеть послушать протяжные, похожие на стоны умирающего зверя звуки, издаваемые кожаным шаром с кучей трубок, который голиаф явно считал музыкальным инструментом. Странный опыт, но не сказать, чтобы совсем уж неприятный. Скорее даже наоборот.
— Телега, ящики, сбруя, вол или тяжеловоз, — Бран начал перечислять покупки, необходимые для исполнения предложенного Мартильном и тут же поддержанного полуэльфом и дварфом плана, демонстративно загибая пальцы.
Голос его, правда, уже не звучал столь уверенно как раньше. Доводы, которые он собирался привести были, само собой, безупречны, но вот только остальная группа уже доказала неумение и нежелание прислушиваться к чему-либо логичному. По крайней мере, к логичному в его понимании.
— Выйдет где-то полсотни золотых, которые придется отдать за дело, которое нам никто не оплатит. Я свои деньги не печатаю, а зарабатываю и сорить ими не привык. Кроме того, в момент нападения, а, точнее, неожиданного нападения из засады, разбойники будут все в одном месте, во всеоружии, и на выгодных для себя позициях. Это в случае, если они вообще решат напасть на кого-то всего через два дня после того, как сорвали последний куш.
— Не проще ли пройти по следу двух тяжелогруженых телег от места последнего нападения до бандитского лагеря и застать кого-то из них со спущенными штанами, кого-то спящим, а кого-то без брони и оружия? Я слышал, что выгоднее быть охотником, а не добычей.
|
На смуглых щеках турмишански проступил румянец, когда она услышала комплимент Тордека, а лицо ее озарилось белозубой улыбкой:
- Ох, да будет вам, ну какая я красавица... Видали бы вы меня пару десятков лет назад, вот тогда бы и поговорили, - госпожа Аураяун окинула взором разношерстную компанию из семерых, которые пожаловали в ее заведение. - Что ж, клиентам, знающим толк и в красоте, и кулинарии, а также имеющим отменный вкус, здесь всегда рады. Вот только маленькая загвоздка: здесь, - женщина обвела рукой обеденный зал, - по традиции, которая не нарушалась с самого момента основания этого постоялого двора, а это, прошу заметить, уже более трех сотен лет - могут откушать лишь те, кто является постояльцем. Понятие "постоялец" подразумевает аренду жилья на любой срок - будь то отрезок времени, который у вас займет наслаждение вашей трапезой, или же, скажем, ночь-другая постоя. В любом случае, как только мы с вами утрясем вопрос с проживанием, я буду рада предложить вам лучшие кушанья "Меча и Звезд", самым достойным среди которых, как знает все Побережье Меча, является наш фанделейн - рагу из морских осьминогов и речных раков, тушеных с овощами и душистыми травами в залитых сметаной глиняных горшочках. Но и прочие блюда, приготовленные как из даров моря, так и речных продуктов, также отличаются высоким качеством, свежестью и невысокими ценами, в чем вы можете убедиться, взглянув на то, сколько у нас "постояльцев", - госпожа Аураяун снова обвела рукой весь зал, будто семеро ее собеседников могли и не заметить, что таверна была битком набита. После этого хозяйка заведения, словно и не сомневаясь, что ее новые гости не передумают и обязательно останутся как минимум откушать, подозвала одну из официанток, которую попросила протереть один из свободных столов и подготовить к трапезе на семерых; Аураяун указала на как раз освободившийся стол у одного из окон, после чего вновь повернулась к нашим героям.
Только тут все они заметили, что на стене за спиной у хозяйки висела досточка из черненого дерева, на которой белым мелом было выведены расценки на проживание в "Мече и Звездах" аккуратным каллиграфическим почерком:
Комната с повышенным комфортом, 1-2 человека: 2 золотые монеты за ночь Комната, одноместное поселение: 8 серебряных монет за ночь Комната, двухместное поселение: 5 серебряных монет за ночь Мансарда, многоместное проживание: 1 серебряная монета за ночь, или 3 медяка за час
-
самым достойным среди которых, как знает все Побережье Меча, является наш фанделейн - рагу из морских осьминогов и речных раков, тушеных с овощами и душистыми травами в залитых сметаной глиняных горшочках. [захлебнулся слюной]
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
23 день месяца Чес, год Нестареющего (1479 по счету Долин) Врата Балдура, Побережье Мечей 8 часов утра... Утро выдалось промозглым и туманным; легкие порывы ледяного ветра больно кусали кожу, вызывая озноб и мурашки, а сырой воздух услужливо доносил эти ощущения до самых костей, не оставляя в теле ни единого теплого участка. Раняя весна в окрестностях Врат Балдура была не такой суровой, как севернее, и снега здесь видели раз в десятилетие даже в зимние месяцы, но даже самые теплые - относительно других лет - весны здесь всегда были довольно зябки и неприятны, в первую очередь благодаря высокой влажности воздуха и специфике ландшафта, окружавшего Врата. Холмистая гряда, на которой расположился Вышний Град, была самым теплым и комфортным районом, поскольку туман и сырая стылость медленно и неумолимо сползали по склонам вниз, к реке Чионтар, вдоль которой раскинулись кварталы Нижнего Града и - за его стенами - Града Внешнего. Негостеприимность весеннего утра во Вратах Балдура, правда, была не первым впечатлением от города, поскольку у каменного причала в Кручах* они пришвартовались еще прошлой ночью. Сирая Гавань полностью оправдала свое название - ни зги не было видно в молочном саване, окутавшем Нижний Град, посему торговец и паладин решили последовать совету капитана Джаэля Сарпентима, владельца корабля, претенциозно названного "Любовник Умберли", на котором семеро героев прибыли во Врата еще прошлой ночью. Сам Джаэль был местным - не из Врат Балдура, но из окрестного городка Замок Драконьего Копья, располагавшегося немного севернее по побережью, между Вратами и Глубоководьем, но Врата капитан знал очень хорошо, посему настоятельно рекомендовал своим пассажирам не торопиться сходить на сушу и переночевать на борту - Нижний Град был не лучшим местом для поисков достойной гостиницы в ночное время. "Утро вечера мудренее" - такому принципу решили последовать семеро, убедившись, что даже сама погода не располагает к ночным прогулкам по улицам незнакомого города. Проснувшись от стука собственных зубов, наши герои осознали, что новая глава в их истории будет вовсе не такой яркой, как им казалось прежде; казалось, туман заполнил даже внутренние помещения корабля. Поднявшись на палубу, они увидели, что ничего, собственно, в окружающем мире не изменилось: все тот же молочно-седой туман, в пределах видимости - каменная пристань, смутно различаемые силуэты проходящих мимо портовых рабочих, пара матросов, скучающе ожидавших капитана на палубе - они, будучи уроженцами окрестных земель, словно и не замечали пронизывающего холода и неприветливого пейзажа вокруг. Тихая их беседа не укрылась от слуха Цука, и гном расслышал о том, что сегодня - особый День того самого Возврата, о котором все путешествие им твердил Тэворин, и что будут гуляния на какой-то Шири, и фейерверк, а до этого кто-то выступит перед народом, но не менестрель - имени Цук не разобрал, но судя по уважению, прозвучавшему в голосах моряков, человек этот пользовался славой и почетом у местных жителей. Едва ступив на пристань, наши герои сразу же познакомились с еще одной особенностью Врат Балдура, о которой Тэворин, все их путешествие расписывавший прелести и достоинства своего города и то, насколько тот прекрасен, забыл, видимо, упомянуть: толпы. Даже в этот утренний час и район пристани, и улицы города, поднимавшиеся от нее, были переполнены людьми; казалось, воды Чионтара вышли из берегов и, приняв облик людей, эльфов, полуэльфов, дворфов, полуросликов, гномов, да еще сам Бейн знает кого, решили, наконец, добраться до ворот, окружавших стены Вышнего Града. Дюжины, десятки дюжин тел, одетых в богатые шелка и бархат или добротно скроенную, пусть и скромную одежд,у и в лохмотья или грязные робы, пахнущие экзотическими благовониями или свежеиспеченной сдобой, и воняющие потом или перегаром, молча подсчитывавшие грядущую прибыль или обдумывавшие свои ежедневные заботы, и громко орущие друг на друга или просто сыплющие проклятиями без причины, брезгливо косящиеся на проходящих мимо и склонившие головы под тяжестью переносимого груза - все это ударной волной нахлынуло и поглотило наших героев, вмиг лишив их сонливости и вялой расслабленности, в которой они прибывали еще мгновения назад.
|
|
|
|
|
|
|
"У Хайлии"
Дверь открыла высокая темнокожая женщина лет лет сорока, с огромной копной иссиня-черных кудрей и бюстом, который входил в любую комнату куда раньше нее самой, а также весьма привлекательным лицом и тонкой талией, подчеркивающей ее округлые бедра; одета она была в легкое шелковое платье цвета темного изумруда, обтягивавшее ее тело так, что почти не оставляло никакого пространства для воображения. Низкий грудной голос и едва слышимый амнский акцент дополняли картину:
- Добро пожаловать в мое заведение, господа... и ты, Минни. Удивлена видеть такую необычную компанию - молодой человек, не менее молодой голиаф и моя весьма пожилая соседка, - Хайлия, а это была именно она, улыбнулась, продемонстрировав свои безупречные белоснежные зубы. - И если я могу предположить, зачем пожаловала ко мне моя соседушка, то вы... Вряд ли вы хотели бы пошить себе новое платье, и не думаю, что вас интересуют мои косметические средства, которые я - прошу заметить - изготавливаю сама из абсолютно чистых, свежих и качественных растительных, минеральных и животных продуктов. Это я так, если вдруг у вас заведется дама сердца, и вы решите сделать ей подарок, так знайте - у Хайлии вы найдете все, что вашей избраннице будет мило и нужно. Но возвращаясь к вам самим - единственный вариант, который я могу предположить, - это, конечно же, мои бани. Или же поговорить о том, какие олени нынче водятся под изумрудной сенью Высоколесья, если вы там бывали, конечно же, - заливисто засмеялась Хайлия. Отсмеявшись, она отступила назад, открыв дверной проем, и сделала приглашающий жест: - Проходите, молодые люди, проходите. А с тобой, Минни, мы поговорим чуть позже, если позволишь, и спасибо, что показала дорогу новым клиентам. С меня - скидка на следующее платье, которое ты у меня когда-нибудь закажешь, - с этими словами хозяйка бань и швейной мастерской закрыла дверь прямо перед носом у ошарашенной старушки, после чего тихонько добавила: - Если когда-нибудь такой день наступит и ты все-таки решишь у меня хоть что-нибудь заказать.
Хайлия развернулась к своим гостям, которые оказались в просторной комнате, большую часть которой занимал широкий стол, заваленный отрезками тканей всех расцветок и разновидностей, подушечками, утыканными иголками, измерительными лентами, мотками и клубками ниток и прочими приспособлениями, обычно используемыми в портняжном деле. В дальних углах комнаты стояли два женских манекена, один - раздетый, на другом же была надета гора розовых оборок, складок и рюшей, которые, вероятно, рано или поздно превратятся в дамское платье.
- Я - Хайлия Ханадрум, как вы уже поняли, и тут я живу, а также зарабатываю на жизнь, обшивая прекрасную половину населения Красной Лиственницы - во всяком случае, ту из них, у которой есть вкус и деньги. помимо этого у меня еще целый арсенал всяческих средств для усиления, продления или придания женской красоты, а также - бани, в которые вы, наверняка и пожаловали. Я права, не так ли?
В ответ на приветствие Хайлии заговорил голиаф, поведав свою историю и рассказав о причинах, которые привели его в Красную Лиственницу. Внимательно выслушав молодого горца, женщина ответила:
- Как же, как же, Андраоикс, старый мой дружище и поставщик лучших трав и корений, которые можно сыскать в Дессаринской долине... Рада слышать, что эта старая рухлядь еще шевелится, ворочает языком и у него даже хватает разума давать дельные советы. А с чем пожаловали сюда вы, молодой человек? Вряд ли все-таки просто помыться, раз уж вы пришли вдвоем...
Тем временем в "Веселом мече"
Услышав о готовности помочь, озвученной деловитым дворфом, Кайлесса просто просияла в лице; она собралась было ответить и Мордрагу, и Мартильну, и всем остальным, как Винтер, воспользовавшись паузой, которая была необходима доброй хозяйке для того, чтобы набрать побольше воздуха для очередного потока слов, перенял инициативу. С каждым словом, срывавшимся с уст поуэльфа, Кайлесса становилась все более и более воодушевленной; казалось, еще мгновение - и она воспарит в воздухе, обретя невесомость, и улетит к небу... или к потолку, который перекрывал прямой доступ к поднебесным пространствам.
Пока Винтер рассыпался в комплиментах себе и уже был в полушаге от выгодной сделки, Бран осматривал фойе постоялого двора. В первую очередь ему бросились в глаза несколько необычных закорючек на одном из доспехов, "охранявших" выход; вглядевшись повнимательнее, молодой человек смог без труда прочитать послание, оставленное одним из безымянных и неизвестных "братьев по цеху"; оно гласило: "шестерня две шестерни бросают косяки на безответных и лакшевых фраеров, мутные"; далее была приписка: "мокрушники и мясники, лучше линяй". Подобные царапины, которые простому обывателю покажутся вполне естественными, покрывали и темное дерево стойки, у которой стояла Кайлесса; Бран был вовсе не простым, и уж подавно - не был "обывателем", поэтому для него обычные на вид царапины сложились в фразу: "Двор Баржестроителей, спроси Чаласку, дело есть всегда", а чуть ниже - "Нужны поддужные!!!", причем знаки, нацарапанные последними, были весьма свежими.
Кайлесса не успела ответить было на слова барда, как Бран тоже вставил свои пять медяков, и женщина решила все-таки сначала поговорить о деле, а слухи и информацию о потенциальной подработке оставить на потом:
- Да, да, и еще раз - да! Сама я из Глубоководья, как вы, вероятно, могли догадаться; моей семье несколько лет назад досталась купчая на это заведение, которую ее прежний хозяин, склонный ко греху азартных игр имел неосторожность поставить на кону во время игры с одним из моих многочисленных родственников, который, в свою очередь, был должен мне за услугу, которую я оказала ему уже очень давно, прикрыв его склонность не только к картежничеству, но и к утехам куда более, кхм... предосудительным в цивилизованном обществе. А к чему я это говорю? Да к тому, что я знаю, насколько важна личная гигиена, комфорт и отдых, посему прямо сейчас же распоряжусь отвести тех из вас, кто желает отдельный номер, в его номер, собственно. Неприхотливому молодому человеку я могу предложить место в мансарде (там, правда, помимо него самого будут и другие неприхотливые поселены, по шесть человек на комнату), ну и место для его лошадки, понятное дело, найдется. Будучи уроженкой Глубоководья - лучшего города если не во всем мире, то уж на Побережье Меча - это без сомнений, я также с юного возраста питала и продолжаю питать неимоверное уважение и почтение к мастерам слова и звука, сиречь - к менестрелям и бардам, и обязательно воспользуюсь вашим щедрым предложением, мастер Винтер; сегодня же вечером вы можете выступить в обеденной зале "Веселого меча" - уж поверьте, я постараюсь, чтобы зал был полон. Ну а что касается вашей готовности помочь - "сначала ванна с душистыми маслами, а потом уже - любовные утехи", как говаривала моя матушка, поэтому я не буду сейчас отнимать ваше время рассказами о темных делах, которые происходят нынче в Дессаринской долине в целом и в Красной Лиственнице - в частности; отдохните, приведите себя в порядок, и спускайтесь после полудня в обеденный зал - я накрою для вас стол и заставлю своих неумех, которые ответственны за так называемую "кухню" в моем заведении поджарить вам мяса и испечь хлеба, достану сыра и вина из погреба, вот тогда и потолкуем.
С этими словами Кайлесса выудила из-за стойки небольшой колокольчик и зазвонила в него - на серебристый его звук в фойе впорхнуло несколько молодых девушек в темных платьях и белоснежных фартуках, и принялись слушать распоряжения хозяйки.
|
Бран не показался бы чрезмерно разговорчивым даже в компании немых, а оказавшись на пути словесного потока, извергаемого хозяйкой “Веселого меча”, и вовсе притворился тенью самого себя, ограничившись лишь приличествующим моменту приветственным полупоклоном. Не то, чтобы он чувствовал себя как-то неловко или неуютно, но в данной ситуации большую часть информации можно было получить, просто слушая чужие разговоры, благо говорить начали буквально все, да и голова его в данный момент была занята кое-чем другим. Еще по дороге к постоялому двору “Пижон” заметил на его крыше пузатые бочки для хранения и подогрева воды, и теперь, когда, не без труда продравшись сквозь лингвистические заросли речи госпожи Хайлессы до слова “ванна”, он уверился в близости нормального цивилизованного отдыха, ничто иное его особенно не интересовало. Кроме, может быть, обеспокоенности хозяйки, по поводу каких-то там неприятностей, свалившихся на деревню, но это определенно может подождать до “после ванны”. Однако забывать о манерах и потенциальных пользе любой информации тоже не стоило, так что сначала Бран дождался, пока выскажутся его невольные спутники, параллельно с интересом разглядывая столь неожиданный в этом захолустье интерьер.
Путешествовавший с ними жрец Хельма сразу вызвался помочь и, кажется, подписал на это всех остальных, отметил “Пижон” с некоторым раздражением, которого, правда, сразу застыдился. В конце концов, помощь таким вот обычным людям и была причиной того, что он вообще стал арфистом. Ну, или, по крайней мере, почему пытался им стать, с переменным успехом сражаясь с демонами своей полной спорных добродетелей молодости. Неопределенно-утвердительно кивнув дворфу, юноша скользнул взглядом по Мартильну, к которому уже успел привыкнуть за неделю пути, и встретился глазами с единственным в этой компании, кого он видел впервые. Нового собеседника звали Элри, он называл себя искателем приключений, что в переводе в общепринятые термины могло означать вообще что угодно, но, обычно, означало “наемник”, и ему тоже не давала покоя погода. Странный интерес для наемника, если по чести говорить. Вероятно, им стоит пообщаться с Винтером, но тот и без его советов с кем угодно найдет общий язык.
– Бран. Просто Бран, – негромко представился юноша, сопровождая свои слова легким кивком головы. – Моя цель весьма приземлённая. Я разыскиваю сбежавшую из родительского дома благородную деву, которая направлялась куда-то в эти земли. Скука.
Последним, кто еще не высказался к удивлению “Пижона” был собрат-арфист, но, как только дорожный плащ менестреля весьма картинно полетел на одну из лавок, стало очевидно, что полуэльф просто ждал момента, когда его представлению никто не будет мешать. Понимая, что сейчас словесный поток обратится вспять, унося их всех в Винтеро-центрический мир, и вставить свои пять медяков ему никто уже не даст, Бран спешно выудил из поясного кошеля золотой и протянул его хозяйке.
– Комнату с камином и проточной водой, пожалуйста, госпожа Иркелл.
|
3 день месяца миртул 1491 года Летоисчисления Долин Красная Лиственница, Дессаринская долинаДва дня минуло после праздника Зеленотравья, отмечающего полноправное и окончательное воцарение тепла и тот переломный момент, когда волны жизни и расцвета природы становятся не по-весеннему робкими, но начинают по-летнему мощно захлестывать все вокруг. Правда, год Алой Ведьмы начался вовсе не так, как все предыдущие многие века и тысячелетия прежде - вместо холодной зимы, длящейся здесь, на Севере, до середины тарсаха, а порой и до начала миртула, снега сошли невероятно рано и им на смену пришли могучие ветра, пригнавшие свинцовые грозовые тучи. Больше месяца свирепствовали ураганы и грозы, реки вышли из берегов, затопив низины и равнины, а после - в середине месяца чес - резко и неожиданно наступило лето с неимоверной жарой, иссушившей все и вся и вызвавшей множество пожаров. В тарсахе погода несколько поуспокоилась, и все равно была слишком теплой для этого обычно прохладного на Севере месяца, поэтому Зеленотравье прошло не так весело и жизнерадостно, как обычно - лица крестьян и фермеров не покидало озабоченное выражение, а сердца были исполнены тревоги и непонимания того, что случилось с природой, погодой и миром вообще. Красная Лиственница располагалась в местности, горбящейся то там, то здесь невысокими каменистыми холмами, богатыми мрамором, известняком и сланцем - кое-где порода выступала наружу и ярко сияла в лучах утреннего светила. Холмы, поросшие травой, вновь отросшей после неожиданной весенней засухи, были испещрены разноцветными пятнами пасущихся стад - белые козы, серые овцы, бурые, черные, пятнистые коровы и бычки флегматично жевали жвачку и лениво переставляли ноги, утомленные не в меру жарким для начала миртула солнцем. Равнинная местность вокруг самого городка выглядела, словно лоскутное одеяло, составленное из многочисленных огородов и небольших полей, некоторые из которых еще бурели красноземом, тогда как другие хвастались изумрудной зеленью молодых всходов, насыщенным малахитом посаженных еще по осени растений или же небесной голубизной цветущего льна. Сам город с трудом соответствовал такому определению - несколько дюжин домов, выстроившихся вдоль основной дороги - Долгой Дороги, соединявшей Трибоар на севере с Высокой Дорогой на юге; таким образом, Красная Лисвенница располагалась примерно в семи днях конного пути - "совсем недалеко" по меркам Севера - от Глубоководья и на таком же расстоянии - от Трибоара. Жители города занимались земледелием, разводили скот и добывали мрамор, известь, сланец и слюду в каменоломнях, а также - те, кто не был задействован в названных сферах - торговали и оказывали многочисленные услуги не менее многочисленным путешественникам и торговым караванам, проходящим через Красную Лиственницу нескончаемой чередой. Добрая дюжина различных лавок, магазинчиков и мастерских расположились вдоль Долгой Дороги, тут же, прямо на въезде в город со стороны Глубоководья, высился купол Святилища Всебожья - храма, посвященного всем богам сразу (жители Красной Лиственницы пришли к такому компромиссу после нескольких лет горячих дебатов по поводу того, в честь какого бога им стоит соорудить часовню - тратиться на несколько храмов горожане не желали, но предприимчивая жилка подсказала им выход, способный устроить всех); напротив него располагалось высокое трехэтажное каменное строение, вывеска которого, выглядевшая как вырезанный из дерева меч, который был подвешен на двух длинных цепях, раскачивалась с каждым дуновением ветра вперед-назад. Казалось, чья-то невидимая рука постоянно делает выпады этим деревянным оружием, на котором с обеих сторон было написано: "Веселый Меч". Это был единственный в городе постоялый двор, о гостеприимстве и болтливости хозяйки которого - мадам Кайлессы Иркелл - многие были наслышаны даже в ее родном Глубоководье. Через дорогу располагалась невысокая, но просторная и шумная в любое время дня и ночи таверна "Шлем в Солнцестояние" - такое странное название оставалось загадкой даже для владельца заведения, унаследовавшего его от своего деда. Еще чуть дальше по дороге высился аккуратный двухэтажный особняк с двумя клумбами, пестревшими яркими весенними цветами, по обе стороны от крыльца, - второе место, в котором можно было остановиться на постой; называлось это заведение "Пансион у матушки Яланты". В эти четыре места - храм, постоялый двор, пансион и таверну - обычно и направлялось большинство новоприбывших в город; из них четырех постоялый двор был той точкой, к которой вели все дороги, и из которой они исходили даже в пределах города - любой, кто прибыл в Красную Лиственницу впервые, отправлялся прежде всего "в гости" к мадам Кайлессе, а оттуда уже, вооруженный информацией о том, где что, где кто, и что новенького, следовал дальше по своим делам.
|
Когда пламя вырвалось из ладоней альвэ, в темноте, там, откуда прилетали стрелы и арбалетные болты, раздались испуганные возгласы и какой-то шум, а после все затихло; значило ли это, что невидимые нападавшие испугались безудержного пламени, вызванного плетением потоков волшебных энергий, и отступили, или же просто перегрупировались, поняв, что их противники - не так просты, как казалось прежде, осталось неизвестным. Пятеро решили не испытывать судьбу и поступить так, как казалось максимально правильным - отступить туда, откуда не прилетала смерть на наконечниках стрел, и откуда доносился запах свежего воздуха. Свежего по сравнению с затхло-пыльным, царившим здесь, в этих темных и опасных руинах; теперь все пятеро чувствовали запах растительного гниения, свойственный болотам и топям, а также ароматы цветущего аира, болиголова и еще чего-то неизвестного; неподалеку был выход наружу, где небо, где воля, где, как они надеялись, будет безопасность и понимание того, что происходит и где они оказались.
Альвэ единственная из пятерых довольно легко ориентировалась в темноте - пусть ей и не видны были краски и оттенки, но все силуэты, очертания и направления она видела великолепно. Она следовала по коридору прямо, туда, откуда ее нежная молочная кожа ощущала приходящий поток воздуха, насыщенный болотными запахами; остальные последовали за ней - в основном полагаясь на слух, а не на зрение, а также на осязание. Альвэ уверенно шла впереди, трое спутников следовали позади нее, придерживаясь за каменную стену, а последним шел могучий воин с телом девушки на руках. За спиной остался разлом в стене, факелы и неизвестные неприятели.
Через пару десятков ярдов коридор резко сворачивал вправо и влево; альвэ доверилась своим инстинктам и ощущениям, и повела своих спутников направо. Спустя еще пять ярдов коридор снова сворачивал, на сей раз влево, и завернув за угол, и альвэ, и остальные увидели, наконец, свет - сумрачный и неясный, вливавшийся в этот участок коридора через дверной проем в десяти ярдах впереди. За дверным проемом без дверей - видимо, они давно сгнили, поскольку от них остались лишь проржавевшие петли и огрызок доски на нижней из них, располагался просторный двор, поросший травой в пояс. Была ночь, но на востоке восходила убывающая луна, еще не достигшая последней четверти, а значит, полночь еще не наступила. Редкие облака время от времени заслоняли серебристый диск ночного светила, но все равно света было более чем достаточно, чтобы осмотреться вокруг.
Первое, что увидели четверо - это как в лучах лунного света вспыхнули мягким серебристым сиянием прихотливые узоры-вязи на коже у альвэ. Узоры мерцали, словно лунный свет пробудил некий внутренний свет под кожей у среброволосой девы, и теперь тот блуждал по ее телу, заставляя то тот, то другой рисунок светиться сильнее. Второе, что увидели пятеро, оглядевшись вокруг - то, что они оказались в огороженном высоким каменным забором дворе, пару дюжин в ширину и четыре - в длину; за спиной у них высилась каменная стена древнего сооружения, напоминавшего очертаниями амбар или хранилище, вот только те обычно строили из дерева, и не такие громадные. Внутрь здания вели два арочных портала - из одного они и вышли мгновения назад, второй, сохранивший почти всю деревянную дверь внутри себя, располагался на другой стороне стены строения. Посередине же на траве, привалившись спиной к каменной стене, сидел старик с темной бородой, испещренной нитями седых волос; стиль его одежд и серебряный трискеле - три переплетенные спирали - на груди говорили о том, что старец принадлежал к ордену друидов, служителей мира, стоящих между цивилизованным миром и дикой природой, и поставившие своей целью защищать оба этих мира, не давая им уничтожить друг друга. Рядом со стариком в настороженной позе застыли двое мужчин: один - мощного телосложения, которое не могла скрыть поношенная видавшая виды кожаная куртка, с длинными темными волосами и лицом, покрытым шрамами и сетью морщин, приходящих в нестаром еще возрасте лишь с горькими испытаниями и непростым выбором; второй - чуть старше, чуть выше и куда менее атлетического сложения - имел коротко стриженные каштановые волосы, щеголеватую бородку и добротно сделанную одежду, словно созданную для долгих и непростых странствий и способную служить зашитой не только от холода, но и от вражеского оружия - по кожаной куртке рясно-густо шли россыпи стальных заклепок, и с виду она была укреплена внутренней прокладкой. Оба мужчины держали наготове длинные мечи, но увидев альвэ и вышедших вслед за нею людей, заметно расслабились. Тот, который был старше, негромко спросил:
- Ну что, вам удалось? Вы отыскали другой выход из этого прóклятого места?
-
А я вот ничего не понимаю О_о
-
Красивые описания, картины видятся, будто наяву.
|
|
|
Аэн, 18 мая 632 года, время около полудня
В обеденное время таверна "Зеленый Дракон" была полна практически полностью, и дюжина-другая разговоров вольно текли среди почтенных каменных стен, витая над ароматами жаренного мяса и создавая энергичный, жизненный фон. Пробиваясь сквозь витражные стекла – день был ясным и свежим – лучи солнца бросали разноцветные пятна на развешанные тут же на стенах гербы Пяти Драконоборцев и гордость таверны – огромный, с двуручный меч размером коготь самого Локирра, висящий на самом видном месте. Великий зеленый дракон, что терроризировал Ивалир три столетия назад был низвергнут Пятью, что подарили этот коготь своей любимой таверне Аэна, поэтому неудивительно что все блюда сего почтенного, далеко недешевого заведения были откликами к тем давним дням и эпохальному приключению.
– Мм, – Побарабанил пальцами по скатерти их наниматель, быстым взглядом окидывая меню. Кольцо с крупным золотым топазом заискрилось, поймав луч света. – Мне "Сожжение Полей" и "Отравление Милессы". Леди и этим джентельменам всё, что они пожелают, за мой счет.
Что ж, по крайней мере Глинт не врал насчет бесплатного обеда. Это странное приключение и началось с того что Глинт внезапно объявился вчера в, увы и ах, ныне куда как более умеренном обиталище барона Грацвильда. Развалившись в гостинничном кресле и машинально прикарманив карандаш, пару медных монеток и яблоко со столика неподалеку, пухлый халфлинг жизнерадостно сообщил что есть срочное дело, с хорошей оплатой и для нескольких молодых людей разнообразных талантов. Принимать дело или нет, то будет решением самого барона, конечно, но явиться к завтра полудню в "Зеленого Дракона" и хотя бы выслушать в чем суть гарантировало как минимум бесплатное угощение.
Юрих и ранее бывал в "Зеленом Драконе" – пока были деньги он, правду говоря, бывал там довольно часто, и шанс наткнуться на кого-то знакомого с прежних времен был велик. Но какие бы они ни были, внутренние переживания барона отступили на второй план, когда он услышал размер потенциальной компенсации. Даже с вычетом десяти процентов комиссионных Глинту, выходило очень и очень неплохо. Да что и говорить, даже разделенная на четырех, эта сумма была заметно больше чем барон ныне имел на руках.
И четверо их и было, сейчас рассматривающих меню с выражениями лиц что варьировались полным спектром от предвкушающих до осторожных. Тэв Дорга, пожалуй, был меньше всего к месту в этом заведении: хотя бывший караульный и надел свой лучший костюм, его обветренное лицо и военная выправка контрастировали с беззаботными посетителями "Дракона". Тэв и Юрих познакомились пару месяцев назад – свежелишенному дома барону было необходимо где-то переночевать, и он на пару ночей вселился к Тэву, найдя в тогдашнем городском стражнике редкую понимающую душу. Сыграли ли в этом понимании щедрые чаевые, что Юрих раздавал патрульным налево и направо пока было что раздавать, или Тэв же просто оказался хорошим человеком, то было открытым вопросом. Но столкнувшись с необходимостью собрать команду Юрих быстро припомнил молодого воина. К тому же, Тэв как раз покинул стражу – стоять днями и месяцами на карауле было не тем подвигом, которому он хотел посвятить остаток жизни.
Руайда Демиса барон знал хуже. Знакомый Арштат, молодой аколит Восьми даже в таверне не расставался с ритуальным посохом и даже рассматривая меню умудрялся выглядеть немного таинственно, не прилагая к тому усилий. Арштат и Руайд познакомились в картографической гильдии несколько месяцев назад, когда Демис искал там карты южных королевств: известие о закрытии мостов побудили в юном аколите непонятную тревогу, и он решил проследить путешествия отца хотя бы по картам, раз не мог последовать за ним во плоти. Разговорившись с очаровательной, улыбчивой девушкой, что вдобавок оказалась весьма сведущей и в картах, и тайнах арканы, Руайд и Арштат периодически встречались чтобы обсудить новые карты и новые книги, и именно через Арштат аколит и был "завербован" в их небольшую команду.
Ну а Юрих и Арштат знали друг друга давно. Тут и рассказывать особенно нечего, кроме того что юная колдунья была первой, о ком подумал Юрих когда дожевывавший его яблоко Глинт рассказывал о работе.
Напротив четверых, ныне уткнувшихся в меню сидел их наниматель: сухопарый и пожилой мужчина с стоическим морщинистым лицом и гладко зачесанными назад короткими седыми волосами; его выправка была под стать Тэвовой, но лишенной ригидности военной муштры. Его одежда была весьма богатой – темно-синий бархат с серебрянной окантовкой, – но лишенной вычурности или гербов, даже если элегантность, с которой их потенциальный наниматель касался меню и столовых приборов за милю выдавали в нём аристократа. Впечатление лишь усилилось когда принесли заказы: назвавшийся Ланом мужчина ни разу не перепутал вилки, и пил вино с тем выражением, которое бывает у людей, понимающих вкус хорошего сбора.
Когда блюда наполовину опустели, он кратко откашлялся, и обвел собравшуюся четверку взглядом.
– Теперь, если не возражаете, я бы хотел обсудить мою небольшую проблему. – Его голос был под стать виду: сдержанный и богатый одновременно. Хотя Лан и говорил достаточно громко, шум многочисленных разговоров позволял разговаривать без опаски что их подслушают.
-
Коварный Эйн таки подкинул повод для внутренних рефлексий у девушки, которая сама медленно, но уверенно становится похожей на дракона ;-)
Спасибо, честно - с первых строчек я сразу же понял, какие ощущения сейчас у моего персонажа. Так легче и интереснее писать пост! :-)
-
С почином!
-
Классный старт. Очень ярко, под персонажей. Просто классно!
|
Звук капель, бьющихся с разбегу об латный доспех серого цвета, уже почти не различались здоровым ухом как отдельные и самостоятельные звуки, наоборот они сливались с завыванием ветра в вышине и скрипом деревьев что росли на верхушках пологих холмов. Дорога зажатая этими самыми холмами, постоянно петляла сворачивая то в право, то в лево. Странно, но Лоэтус находил какое-то удовлетворение в столь тяжелой погоде, словно радуясь что есть на свете вещи более мрачные чем его собственный характер. Отряд только недавно перестроился и теперь полуэльф со страшно обожженным лицом шел впереди всех, как бы разведывая дорогу. На самом деле при такой видимости(не более двадцати шагов), довольно скрупулезное следование походным доктринам ордена, казалось каждому постороннему бесполезной догматичностью, даже просто глупостью. Что впрочем и не удивительно для тех кто был далек. Но тот кто был хотя бы краешком причастен ордену Вороньей Стражи, обычно характеризовал это поведение немного иначе... "следовать своему долгу". Клятвам что приняты, нет никакого дела до сообразности или сложности выполнения, они требуют и взывают к одному - исполнению в точности, без скидок на обстоятельства! В этот момент паладин осознал что его мысли сворачивают куда-то не туда и поспешно сам себя оборвал, начав с удвоенной энергией вглядываться в завесу дождя впереди. Друид что шел следом, до недавнего времени был главным проводником этого вороньего отряда. До тех самых пор когда они странным образом сбились с верного пути, теперь ему думалось не была ли в том именно его вина. все таки прошлый бой дался ему особенно тяжело. Несколько новых шрамов украшали теперь его спину, вполне возможно что не смотря на уход жреца и природную силу восстановления, запасенную в организме, он мог чуть больше думать о боли в спине и чуть меньше обращать внимания на привычную дорогу. Идя по краю дороги, любимец природы постоянно проваливался левой ногой в канаву утопая почти по колено. Стоило бы взять чуть правее, но тогда он почти не оставит места жрецу идущему с ним бок о бок. С куда большим трудом переставляющему свои ноги в вязкой грязи. Нет лучше потерпеть. Пожалуй Мори мог бы попробовать прекратить нудный дождь, разогнать облака, заставить повиноваться погоду... но ему даже в голову это не приходит. Разве не защищать естественный ход вещей, есть истинное призвание всех друидов? Нет, такая мысль обычно не задерживалась на долго в его голове, не находя себе места где смогла бы она укорениться и пустить корни, дабы в свой срок принести плоды поступков. Друид мягко улыбался подставляя лицо игривым щелчкам маленьких капель. Тэву приходилось непросто. Весь увешанный металлом, клирик едва двигал ногами переминая грязь до однородного состояния, но все таки удерживая заданный темп. Не столь закаленный как воин, Доргар пока держался на одном лишь упрямстве. Наверное ему стоило учиться владеть боевым посохом, а не специально утяжеленной булавой висевшей теперь на поясе. Тогда можно было бы прощупывать дно в этом море грязи, - не слишком весело улыбался он сам, своей же невысказанной в слух шутке. Бледное его лицо полускрывалось глубоко надвинутым капюшоном, дождь напитал его тунику и поддоспешник, да впрочем и все остальное тоже. Оставалось надеяться на то что рюкзак достаточна качественно сделан, чтобы не пропускать влагу внутрь. Щит перекинутый за плечо по чуть-чуть съезжал, так что каждый двух сотый шаг приходилось останавливаться и его поправлять. Было такое чувство, что эта нудная погода собиралась их прикончить скорее и вернее всех когтей-зубов мерзкой нежити. Фасил недавно сменился из "дозора", теперь он условно говоря отдыхал, заодно охраняя тыл отряда от внезапного нападения. Чего на его памяти почти никогда не случалось. Так что он теперь пытался урвать себе чуточку отдыха, прямо на ходу отпивая из своего бурдюка. В котором была, совсем даже не вода! Хэ-хэ... Лидер отряда идущий почти в ногу с ним, прищурила свои дивные эльфийские очи подозревая что отряд в лице "Бездомного" постепенно теряет в боеспособности. Фасил состроил свою любимую "наемничью" ухмылку, но конечно же, внутри отряда и среди хорошо знакомых товарищей безотказное орудие устрашения не принесло обычного результата. Кирана лишь сурово покачала головой, не проронив ни единого слова. Жестом отдав твердый приказ. А куда деваться? Субординация, чтоб её за ногу... не эльфийку конечно. Бурдюк снова был привязан к поклаже. Теперь идти было чуть более скучно, чем раньше. Чертов дождь и не собирался кончаться. Её недавно повысили до руководителя ударного отряда воронов. Тем более недавно по меркам долгоживущих эльфов. Новая ответственность давила на плечи Кираны не хуже пудовых дварфийских метательных молотов, вздумай она, зачем-то, водрузить их себе на плечи. Эльфийка довольно легко обходила основную грязь, изящно перескакивая с одного остатка твердой дороги на другой. Но не смотря на всю ловкость и достоинство, так присущие её племени, сапоги у ней так же были вымазаны в глине. Иногда на дороге просто не было твердых мест, за что без сомнений стоило поблагодарить Тэва. В прочем это не важно. Бремя инквизитора идти несмотря ни на что... Обычно задумчивая и погруженная в себя Кирана, сейчас продолжала крутить головой, надеясь на ещё один знак от покровителя их ордена. И хотя им уже сутки не попадались вороны, начальница твердо верила что у богини есть для них особая работа. Знаки, знаки сопровождали их указывая дорогу и спутывая чувства друиду-проводнику. Думать иначе, почти впадать в ересь, а потому совершенно невыносимо! Вперед, быстрее, мы должны успеть - напоминала себе эльфийка с каждым пройденным шагом. Дождь казалось не волновал главу отряда, лишь туманная цель была важна. В ордене было довольно мало предсказателей или провидцев, это был не совсем присущий богине аспект. Но будто в противовес этому, большинство из служителей и бойцов были страшно суеверны. Мистика манила вороньих стражей, словно свежая падаль на полях сражений прельщала младших слуг Холодной Госпожи. Среди отрядов из уст в уста передавали легенды и правдивые истории, где Королева Воронов направляла своих верующих странными знаками, видениями и неестественными событиями. Так что ничего удивительного не было в том что отряд сбившись с пути пару раз подряд, молчаливо решил - такова воля их королевы! Не было каких то обсуждений или планов, просто идти именно туда куда ведет их богиня. Всю дорогу они присматривались к птицам, вдруг мелькнет темным пятном ворон и их цель станет чуть ближе? Каждая незначительная мелочь отличающеюся от нормы обсуждалась всем отрядом, спорили до хрипоты, у костра коротая вечера на привале. Каждый мог заметить знак, но больше всех находила Кирана. Она словно вытягивалась в струну заметив самый малый намек на послание. Очевидно все дело в её истовой одержимости Госпожой, а может в ясных глазах чистокровной эльфийки. Так и продолжалось до вчерашнего вечера, когда редкие поначалу тучи собрались в обширные стада. Дождь сначала редкий все расходился и расходился, достигнув апогея несколько часов назад. Нужно сделать остановку, да только вот негде. Сидеть в грязи и идти в грязи, это почти одно и тоже. Дождь хлестал в спины точно пытаясь подогнать отряд, ветви деревьев влекомые ветром были похожи на корявые пальцы великанов, всё скрывающая дымка состоящая из тысяч и тысяч капель укрывала любые возможные ориентиры. Словно оторванные от привычного мира, брели вы в безвременье из неизвестных земель к непонятной цели. Это было и пугающе и захватывающе одновременно. Ну по крайней мере для тех кто давал себе волю задумываться об таких отвлеченных вещах. Грязь и холод испытывали вас на прочность, постепенно подтачивая силы...
-
Да начнется игра!
-
С почином!
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Не хочется писать много - посмотри на посты Тэва: они лаконичные, но при этом художественные. В них виден живой человек, а не ходячий чарник. Нет слов у меня описать - как я тронут. Хмурый московский декабрьский день, когда кажется, что город накрыли серой алюминевой кастрюлькой, а под ноги опорожнили стоки химзавода сразу стал светлей, теплей и вообще хорошим. Спасибо большое.
P.S. А приведенный тобой в том посте пример - мотивирует меня писать хотя бы вдвое длинней. P.P.S. Нет, двое - это слишком. В полтора - вот в самый раз для начала.
|
|
-
к Тэву Дорге Фамилии, оканчивающиеся на безударную а после согласной - склоняются. Хотя то, что она безударная конечно не наверняка со стороны понятно, признаю.
|
|
|
|
-
Когда брахманы смотрят на тебя, кшатрия, как на последнего парию - самому захотелось бы спрятаться на банку, если бы я уже не слышал комментарии тамошнего сброда о своей песне. В такой обстановке вдохновение отнюдь не каждый пост приходит - даже совестно перед мастером, частящим перлами
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Тэвбар Дорганс, схоронившись в тележке и метнув камень разочарованно заметил, что противник уже уничтожен. Т.е. мастерской волей я сделан тупым деревом, стреляющим по трупам? Перенести атаку в любую другую из доступных целей религия не позволила? Далеко пойдешь.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Не было офицеров в РККА в 1941
-
Удостоверения личности были начиная с начальствующего состава. У рядовых красноармейцев и сержантов - Дата Приказ НКО 24.01.1917 г. Первая Мировая война. Введен шейный знак для опознавания убитых и раненых. 14.08.1925 г. Введен медальон. Выдается по прибытии в часть одновременно со служебной (красноармейской) книжкой. 25.08.1937 г. Медальон отменен. Осталась красноармейская книжка. 21.12.1939 г. Приказ НКО ? 238. Введен медальон и инструкция о порядке пользования медальонами в военное время. 20.06.1940 г. Отменена красноармейская книжка и смертный медальон. 15.03.1941 г. Введен медальон и новое положение о персональном учете потерь и погребении погибшего личного состава КА в военное время. За основу документа взято положение приказа НКО ? 238 от 21.12.39 г. 07.10.1941 г. Введена красноармейская книжка в дополнение к медальону. 17.11.1942 г. Медальон отменен. Мотивация ? достаточно красноармейской книжки. Некоторые военнослужащие в течение 1943 г. по личной инициативе продолжали хранить медальоны.
|
|
|
|
|
|
Осень в буйном 18-м году обрушилась на N-скую волость M-ского уезда внезапно и резко, как Брусиловское наступление - без раскачки, без долгих листопадов под мелкий сентиментальный дождик, без чередования пасмурных деньков с солнечными. Сначала ударили холодные ливни, в считанные дни вымочившие леса так, что невозможно стало найти хоть сухую щепочку и превратившие дороги в раскисшее месиво, затем зарядили унылые обложные дожди, не прекращавшиеся целыми сутками. На полях гнили недосушенные стога отавы, одежда не грела и висела на теле влажным мешком, вооруженные отряды, вынужденные рыскать по полям и дорогам в такую пакостную погоду сатанели и лютовали как никогда. Казалось, что даже в только что протопленной избе и то сыровато. Надо сказать, что природа звучала в унисон с жизнью Орловской губернии, такой же серой, унылой и беспросветной, как промозглая водяная пелена за порогами домов. «Народная власть», не сумевшая наладить товарно-продовольственный обмен с освобожденным крестьянством, еще летом двинулась в деревню за хлебом с винтовками и пулеметами. Завертелось. «Комбеды», продразверстка, принудительный призыв в Красную Армию на борьбу с контрреволюцией. В ответ – ожесточенное сопротивление, «кулацкие обрезы», восстания и бунты разной степени интенсивности, и, конечно, кровь. Много крови, перемешанной с вязкой, пузырящейся грязью. Отчаянные и злые взялись за оружие, слабые прятались. Нерешительные терпели, ждали, что будет дальше и молились. Многие пытались бежать - неважно куда. Привлекательной идеей стал выглядеть исход в новообразованные на оккупированных территориях австро-германскими силами национальные государства: Украинскую державу и Белорусскую народную республику. Чаяния были разные. Кто-то надеялся добраться до черноморских портов и уплыть подальше от гибнущей России, кто-то полагал проскочить окольными путями к Деникину на Дон, а кто-то думал и просто осесть в самостийных и незалежных землях, не осознавая до конца, что все эти независимые державы стоят только на прусских штыках. А может и осознавая, но полагая, что при оккупации жить будет и то полегче, чем под «диктатурой пролетариата»… Однако, пересечь границу было не так-то просто. На трактах и железных дорогах стояли многочисленные красные, «самостийные» и германские пикеты и патрули, и порой даже имперского паспорта с указанием места постоянного проживания на территории новых республик было недостаточно – мели всех «подозрительных». О том же, чтобы пронести через кордоны хоть медный грошик и мечтать не приходилось. А потому многие уходили лесами, надеясь на проводников, а то и простой русский «авось».
Фрол Кузьмич Егоров, бывший егерь и лесничий помещика Сизова, на паях с Селиваном Петровичем Гороховым, браконьером, промышлял в этих местах нарушением границы. Они знали леса как свои пять пальцев, и охотно продавали свои знания всем желающим за вечные ценности вроде золотых и серебряных монет, брегетов, портсигаров и прочих сокровищ, коих так не хватало простому человеку в период классового неравенства. У Фрола Кузьмича с женой было крепкое хозяйство – большой, еще и двадцати лет не отстоявший дом-пятистенок с обширной конюшней и дворовыми постройками, скотина, птица. Все это возводилось в свое время для помещичьих нужд – Александр Андреевич Сизов любил охоту, и проводил с друзьями на подворье Егорова чуть не по пол лета и осени, постоянно выбираясь на зверя. Однако, после октябрьского переворота Сизов к ловитвам как-то охладел, и в 18 году егерь оказался предоставлен сам себе. Тогда-то и обьявился у его ворот Селиван Горохов, злостный браконьер и идейный враг Фрол Кузьмича в дореволюционную эпоху. Посидели, выпили – чего теперь делить то? Тогда Горохов и предложил улучшить свое материальное положение – дескать, люди из России бегут, и с собой много чего хорошего несут. Почему не помочь соотечественникам за звонкое «спасибо»? Егоров почесал в затылке, и подельники ударили по рукам. Ушлый Селиван быстро наладил связи с «хорошими людьми», которые за малую мзду подбирали предприятию клиентуру. Так мужики принялись водить через лес небольшие караваны за границу, а то, бывало, нет-нет и в Советскую Россию с «той стороны» кого-то черти несли. Подворье Егорова стало чем-то вроде постоялого двора, перевалочным пунктом, где можно было переночевать перед долгим дневным переходом или после такового. Предприятие имело финансовый успех. Каждый новый виток классовой борьбы в центральной России выплескивал свежий поток отчаявшихся беженцев, которые охотно отдавали часть своего добра, чтобы сохранить хоть что-то. Шли все – зажиточные крестьяне с семейством, нагруженным скарбом, прижимающие к груди завернутые в тряпицы образа, купчишки с бегающими глазами и туго набитыми чемоданами, отдувающиеся распаренные барья, позвякивающие под долгополыми бобровыми шубами столовым серебром, а порой попадались такие путники, что не приведи Господь! Подельники лишних вопросов не задавали. Платят, и ладно. Как и следовало ожидать, объявленный большевиками «красный террор» этой осенью заставил сняться с места очередную волну беженцев, до этого полагавших, что ещё «все как-нибудь образуется», что не могло не порадовать Егорова. Судьбы отчизны Фрол Кузьмича не беспокоили. Его лично классовая борьба до сей поры не коснулась ни в каком виде, кроме прибыли, и все эти произносимые шепотом «комбеды», «продотряды», и «ЧеКи» были для егеря пустым звуком. Вот только плещущийся в глазах беженцев животный ужас то и дело заставлял внутренности сжиматься от щемящего чувства надвигающейся беды, и просыпаться ночью в холодном поту под набатный грохот собственного сердца…
Уже двое суток лило без передыху. Низкие свинцовые облака то сеяли меленький дождик-бусинец, то прорывались злыми косыми ливнями, но на совсем осадки не прекращались ни на минуту. Однако, даже буйство стихии не пресекло поток желающих уйти за границу большевистской России. Фрол Кузьмич поглядывал на расположившихся в передней комнате его дома людей и прикидывал, не подождать ли с выходом, пока не наберется народу поболе, да и погода устаканится? Сама мысль о том, что назавтра придется тащиться сорок с лишком верст по волглому лесу, вызывала озноб и ломоту в коленях. С другой стороны, ватажка на этот раз подобралась удачная, без баб и тяжелой поклажи, можно было надеяться обернуться быстро… Всего на постое у Фрол Кузьмича в этот вечер собралось восемь душ, но идти собирались только трое. Егоров снова пригляделся к попутчикам, прикидывая что-то про себя. Первым к нему на подворье заявился здоровенный, как ярмарочный борец, жидок в поношенной одежке с видавшим виды сидором за плечами. Сверкая нагловатыми, на выкате, глазами затребовал хозяина. Фрол хотел его гнать, а то и с ружья пугануть, но незваный гость назвал условленное слово, каким снабжали беженцев Селивановские «хорошие люди», и уплатил задаток – позолоченные часы и изрядный серебряный канделябр. Назвался Иваном. Ага, как же! Видали таких Иванов. Фрол Кузьмич специально велел жене приготовить на вечерю кулеша на сале – пущай нехристь голодным спать ложится! Вторым подтянулся налегке прилично одетый господин средних лет, явно барского племени – светлая, недубленая ветрами кожа, аккуратная прическа и усики, «баронский» выговор с тягучим жеманным «а-а-а». Предъявил записку от брянских посредников, чтобы его провели без платы. Назвался Мстиславом Карловичем. Молчит, чирикает что-то куцым грифельным карандашиком в небольшой книжице. Третий беженец оказался молодым человеком, едва ли не вчерашним гимназистом. Звонкий голос, гладкие, покрытые юношеским пухом щеки, вихор из под фуражки… Но взгляд твердый, решительный. Тоже, видать из благородных – под статской шинелью сюртучная пара, выговор как у того Мстислава Карловича, да еще и словами мудреными бросается. С собой притащил изрядных размеров, да, видать, и веса саквояж. Задаток выдал полновесными царскими червонцами. Звали парня Арсений Ипатьевич. Четвертый постоялец выглядел куда как примечательно. Это был натуральный казак со всеми полагающимися атрибутами – аршинными усами, саблей, знаками различия на форменной «кавказской» одёже. Этот человек вышел на дом Егорова из леса, увешанный оружием с ног до головы и волоча через плечо седельную суму, и попросился на ночлег. Фрол Кузьмич сперва стерегся гостя, но разглядев царские еще значки на форме казачка, подуспокоился (поди, раз носит такое на большевистской земле, вряд ли душегуб, уж скорее с понятием человек, старых правил), дал добро и пригласил к столу. Казак назвался Остапом. Еще двое гостей Кузьмича путешествовали в обратном направлении. Селиван Петрович привел их нынче с германской стороны, и теперь они отдыхали перед тем, как двинуться дальше в Россию. Тут было все ясно и без слов – типичное «ихнее благородие» со своим денщиком топали с фронта. Подтянутое «благородие» щеголяло статской одеждой, но офицерскую выправку было видно за версту, да и суетящийся вокруг него хохловатый мужик лет сорокА, пытающийся выдавать завернутую в мешок винтовку не то за удочку, не то за весло, то и дело титуловал своего молодого спутника «вашбродем». Ох и припозднились что-то служивые, армию-то уж чуть не пол года как демобилизовали. Да и что они через границу тропами пошли? Уж, поди, германцы им документ должны были оформить как полагается. Или несут с собой ценного чего? Денщик звал офицера Сан Михалычем, а тот его – Семеном. Ну а последних двух гостей Фрол Кузьмич и так хорошо знал. Простоватый долговязый пацан по имени Миколка был из местных, с сизовских деревень. Папка его был добрый охотник, звали его частенько и на помещичьи ловитвы «нумером», и самому промышлять дозволяли, да вот беда – загинул на войне. Миколка сам за ружье взялся, да пропитал себя с сестренкой малой тем же промыслом, пока и малАя Олеся Богу душу не отдала. Пропал потом куда-то парень, а по весне вернулся, да не один – с дружком Васькой. Васька тот был, кажется, постарше, и явным заводилой в компании. С разрешения Фрол Кузьмича (а чего не разрешить, раз и барину уже все равно, и, люди говорят, в Рассее теперь все обчее?) пострелята все лето шныряли по пуще, промышляя зверя, птицу и рыбу, и частенько захаживали к Егорову. Меняли добычу на соль, спички и огнеприпас, а порой Фрол и деньгой их не обижал. Вот и теперь пацаны выползли из какого-то дальнего уголка леса, мокрые, тощие, как мартовские коты, но бодрые. А как повзрослели-то за пол года, уж мужики почитай! Подумал Фрол Кузьмич, подумал, да ничего не решил. Утро вечера мудренее. Постояльцев накормить надобно, да спать уложить, а на утро уж и решать – сразу выходить, или обождать день-другой. На том и успокоился.
"Иван Максимович Карпов" (Изя Моишевич Кацман) Повезло. Что говорить, повезло. Что до ветру пошел, когда красноперые налетели. Что сидор собранный подальше от костра, под елкой лежал. Что револьверт в кармане был, что рука не дрогнула, когда двоих караульных у коновязи кончил. В одном только не повезло. Когда уже Изя в седло вскочил, то налетел на него самый главный краснюк из карательного отряда, и хотел его шашкой перетянуть поперек шнобеля. Изя не растерялся, навел ствол ему точно в лоб, но клацнул боек шпалера по пустой гильзе: кончились патроны в барабане. И понял Кацман, что запомнил его краснюк крепко. И Изя его запомнил – прямые и ломкие соломенные волосы, рубленый шрам через худощавую физиономию, холодные немигающие серые глаза, плотно сжатые тонкие губы, худое поджарое тело, затянутое в черную кожу тужурки и туго утянутое портупеей. Волчище, да и только. Ну, зато Изя и от удара ушел, и от погони – грех жаловаться. Много ли надо бедному еврею? А еще в том повезло, что главарь их ватажки, Яшка-сапожник, как чувствовал недоброе, и заранее подготовился мазать салом (тьфу три раза на этот нечистый продукт!) пятки, если припечет. Проведал, что дядьки какие-то лесом людей водят за кордоны, а там иди хоть на Киев, хоть на Минск. Яшке не пригодилось, а Изе – в самый раз. Шестое чувство лихого человека нашептывало, что погоня на плечах висит. Там не достанут. Можно будет двинуть на Гомель или Могилев, там евреев много и их пока, кажется, еще не кушают. Переждать, осмотреться. А чтобы не с пустыми руками идти (проводник, гнида, забрал задатком последнюю заначку) можно будет гусей этих пощипать, что ему в попутчики назначены. Только границу перейти…
Васька Босой А хорошо это Миколка придумал – в лес на лето податься. Сытно, привольно. Хочешь – охоться, хочешь – рыбу лови, хочешь – просто валяйся кверху брюхом, ловя солнечные блики в просветах листвы. Охотился, правда, все больше Миколка, у Васьки сноровки нужной не было. По Васькиной части другое было. Раз в две седмицы собирал он котомку, набивал солониной, и пробирался окольными путями в уезд, провиантом мешошничать. Дело опасное, но выгодное – страсть. Тем летом в Брянске серьезно голодали (а в Москве и Петрограде, народ баял, и того хуже было), и за фунт просоленной дичины можно было выторговать хоть патронов, хоть мануфактуры, хоть монет. Конечно, если бы поймали, могли и к стенке сразу приставить, но Богородица хранила. Кой-чего по мелочи меняли и у дядьки Фрола. Хоть и был он изрядным скрягой, но человеком оказался добрым, и сирот не обижал, а жена его тетка Агафья, так и вовсе баловала, как зайдут, то пирогами, то еще чем вкусным. Но лето кончилось, и надо было думать о зимовке. Куда податься? В город? Там с голоду и кишки недолго склеить. В деревню? А там, говорят, большевики коммунизм строят – только щепки летят. Боязно. Правда, тут Фрол Кузьмич намекал к делу их с Миколкой пристроить. Знали они его дела – контру через границу водить. Сам, видать, староват стал, а может тетка Агафья плешь проела, чтобы пригрел беспризорных. А что, подумать можно… И перезимовать в тепле да уюте, и, глядишь, какую-никакую деньгу зашибить. Так и жить можно!
Остап Денисович Прокопенко Вот и кончился поход есаула Черных, не начавшись толком. Говорили многие, что нагайкой полена не перешибить, что до дому, на Терек надо идти, да там уже сходом судить да рядить, как быть с большевиками. Другие так и вовсе о царе-самодержце не кручинились, да большевика хвалили за мир и свободу для народа. Насмотрелся за пол годика Остап на эту свободу – чуть очи не вытекли. Ну да не о том сейчас речь. Черных никого не слушал, а одно твердил: «Пойдем, братцы, дружно на Москву! Бить будем сволочь, где увидим, а за нами народ-богоносец поднимется с иконами да хоругвями. Натерпелись ужо от энтих комиссаров и ангитанторов! Фронт своими Советами развалили, пол Руси немцу отдали!» Добровольцев набралось с пол сотни, тех, кто помоложе и поглупее. И Остап пошел. То ли и вправду поверил, что народ сам большевизм скинет, то ли не хотел мамке на глаза показываться один, без братьев… Поначалу все шло как по писанному. Разгоняли отряды Красной Гвардии где шашками, а где и нагайками. Народ спины казачков крестил, но за полусотней с хоругвями почему-то никто не шел. А под Брянском напоролись терцы на сводный карательный отряд сабель в четыреста, да видать под командованием не вчерашнего рабочего, а боевого офицера… Почти все лето казачий отряд травили как волков, гоняя по всей губернии. Казаки огрызались как могли, хоронились в дальних селах и на хуторах, призывали крестьян браться за оружие, порой небезрезультатно. Отряд то разрастался, то снова таял, к боевым потерям прибавлялось дезертирство – казачки и крестьяне возвращались до дому, пока не поздно. А потом стало поздно. Оставшийся от боевого отряда жалкий десяток умело взяли в полукольцо и погнали на засаду – два припрятанных у опушки леса «максима». Первым погиб есаул Черных, а за ним легли и все остальные хлопцы. Как уцелел Остап, он и сам не понял, видать, Господь уберег. Почти сутки тащился терец по мокрому осеннему лесу, уходя от места разгрома его отряда, пока ноги не вывели его к дому доброго человека, впустившего на ночлег, где, как оказалось, собралась и без того подозрительная и пестрая компания…
Стива Карлович Зарецкий С поезда сошел, до Брянска добрался пешком. Голод. Даже не верится, но – настоящий голод. Базар как вымер, никто не торгует. Хлеб выдают с телеги по карточкам, охраняют человек десять, при пулемете. Много вооруженных людей. Много пьяных. На окраине по звукам и запаху нашел что-то вроде кабака. Судя по всему, нелегального. Снова метал на спор – давно не ел. Выиграл обед и десять рублей. Суп чудовищный, хлеб еще хуже. Получил два рубля царским серебром, остальное, сказали, отдадут завтра. Снова пришлось настаивать на немедленной расплате. Мотивировал тем, что нынче же надо ехать в Киев. Почему Киев? Трудно сказать, первое, что на ум пришло. Только не здесь, не с этими… Вместо денег получил рекомендацию к некоему господину, который проводит нелегальных эмигрантов через границу. Сказали, дело надежное, и обошлось бы дороже восьми целковых. Остановился на ночь у этого самого господина. Впервые за много дней увидел нормальные человеческие лица. Похоже, и впрямь пойдем на Украину. Неужели все, кто остался людьми, покидают эту страну? Абсурд, бред… Что там делать? Добраться до Одессы, с контрабандистами в Царьград, а оттуда – Франция, Италия, САСШ? Возможно. Надо обдумать…
Александр Михайлович Лисицкий Война для Александра закончилась как-то неожиданно. Он был авиатором, элитой войск, рыцарем среди рыцарей, и его авиаотряд не подвергся революционному разложению армии 17-го года ни на йоту. Даже унтера и бойцы аэродромного охранения агитаторов за солдатские комитеты встречали насмешками, а особо настырных и поколачивали. Пилоты и летнабы жаловались только на плохое снабжение, но продолжали сражаться за небо, как ни в чем не бывало. Конечно, личный состав читал газеты, и тихо сходил с ума от всего происходящего. Им, кадровым военным и патриотам, многое было не понятно. Революция-революцией, но нельзя же вот так просто сдать войну! Лозунги «главноуговаривающего» Керенского о «борьбе до победного конца» как-то не вязались с отказом пехоты идти в атаку, увольнением комсостава и массовым дезертирством с фронта. И все же паническое отступление в восемнадцатом году, а затем и сепаратный мир, скорее похожий на капитуляцию, стал для летчиков как удар поленом по голове. Командир авиаотряда полковник князь Васильчиков застрелился, многие разъехались по домам, не дожидаясь расформирования. Верный долгу и букве устава Лисицкий остался при авиаотряде исполняющим обязанности командира и ответственным за передачу материальной части авиаотряда германской стороне. Немцы очень оперативно приняли аэропланы, и угнали их на запад, а вот с приемкой остального хозяйства они не спешили – теперь аэродром, ставший последним пристанищем авиаотряда, оказался в глубоком тылу, германцам было не до него. Почти три месяца Лисицкий проторчал на аэродроме под охраной взвода ландвера, совершенно оторванный от мира пока, наконец, все формальности не были улажены, и его не отпустили восвояси, снабдив соответствующими бумагами на переход границы. И вот Александр отправился на свою новую, теперь уже советско-большевистскую родину. С ним возвращался и верный друг – механик Семен Петренко. Когда в войска поступил приказ о демобилизации и роспуске армии, Семен не покинул расположение авиаотряда, как сделали это девяносто пять процентов личного состава. На вопрос Лисицкого, почему солдат не уходит, Петренко степенно отвечал, что родители его давно уже умерли, про братьев-сестер ему ничего не ведомо, жены-детишек он не нажил, и армия была его единственной семьей. А раз уж он теперь, выходит, сирота, то останется с командиром на семейных поминках. Так и пошли домой вместе. Уже на границе германских и большевистских территорий сослуживцы с содроганием услышали первые за три месяца новости с родины: междоусобная резня, голод, безвременье и беспредел. Осторожный и битый жизнью Петренко предложил Александру осесть на Украине и снова поступить на военную службу, хотя бы и к украинскому гетману Скоропадскому, но Лисицкий стремился попасть домой – армии и державы не стало, но осталась Родина и семья… Тогда Семен развернул бурную экономическую деятельность. Ушлый механик продал их с Александром легальные бумаги на переход границы, и вместе с ними и кое-какие «сувениры» из своего вещмешка, а на вырученные средства раздобыл оружие для себя и командира взамен конфискованного победившей стороной, а так же нанял проводника, который благополучно доставил сослуживцев в обход всех пикетов на большевистскую сторону. Теперь бывшим военным предстояло самолично убедиться, так ли страшен большевистский черт, как его малюют…
Арсений Ипатьевич Недосыпов До Брянска добрался без приключений, проверок документов и обыска удалось избежать. В город вошел ночью. Не без труда, хоронясь от патрулей, сумел разыскать явочную квартиру местной партийной ячейки - адресом Арсения снабдили еще в Москве, но улицы большевики уже успели переименовать. Председатель ячейки товарищ Сергеев выслушал молодого человека, и согласился помочь в переходе границы. Обьяснил, как выйти на контакт с человеком, промышляющим нарушением границы, сообщил пароль и выдал немного денег. Кроме того, написал рекомендательное письмо к товарищам из Гомеля, которые смогут пристроить Недосыпова к борьбе в Белоруссии. Письмо по совету опытного товарища Арсений зашил под подкладку сюртука. Утром пламенный революционер покинул Брянск в крестьянской телеге, накрытый мешковиной, а ужинал он уже в доме "ходока" в разношерстной компании по всей видимости таких же беженцев от большевизма, как и он сам...
-
Да, действительно хорошо.
-
Это просто великолепно. Действительно, хоть бери и прямо в книге печатай. Я уже радуюсь, что не записался сюда (хотя подумывал). Потому что такого уровня не смог бы поддержать. Браво!
-
Читаем с интересом, да.
-
Прекрасно, как по форме, так и по содержанию!
-
Да, очень кошерно здорово! :)
-
Ого. Классно *_*
-
Эх, отличное начало!
-
Прямо русская классика.
-
Потрясающе! До чего же приятно, когда долго чего-то ждешь, а потом понимаешь - вот оно! Не обманули ожидания! Нет, о самой игре, конечно, говорить рано. Тут и от нас будет много зависеть. Но вводный пост написан на уровне хорошей книги. Атмосферный, аутентичный, стилистически точный. Читал и причмокивал от удовольствия. Браво!
-
отличный вводный пост, респект! И простыня вроде и прочел на одном дыхании.
-
Ох, добротно. Хорошее начало.
-
Очень скучно, с трудом заставил себя дочитать - надеялся. Тут понятно что решил скопировать автор, но похоже на Достоевского - такие же огромные тексты, мысля блуждает, абзацев не было и нет, в общем берлинская стена как она есть. Урок русской литературы - ок. Модуль - нет-нет, не подходит.
-
редкий случай, когда пост на главной находится там вполне заслуженно
-
Это непередаваемо. Ох, трудно мне будет такой литературный уровень держать.
-
Просто не могу не поставить плюс.
-
Даа... просто здорово!
-
Душевно. Мощно. Приятно видеть на главной пост на который матфильтр не дергает. Но я бы в такой модуль играть не пошла. Мне бы после такого писать что-то было бы стыдно ^^
-
хорошо.. по-моему первый пост на первой странице за все мои годы на ДМчике который хорош
-
Как я не плюсанул это? Это же сокровище.
-
Этот пост сам по себе отличный Но и эпитафия на могиле крутая
-
Серьезно
|
|
|
|
|
|
- Хотелось бы узнать побольше, об этом "Льве". Какие-то отличительные черты, знаки, флаги, вымпелы. Ведь нет гарантии, что он не пойдёт под маскировкой. Кстати, раз уж об этом зашла речь, есть ли во флоте фараона какие-нибудь особо примечательные суда? И ещё... - Капитан чуть помедлил перед продолжением. - Мне нужна бумага, с подтверждением того, что вы поручаете мне захватить судно "Лев", идущее из Сультима в Красную гавань, желательно с арканной подписью. - На немой вопрос в глазах хазарка, Занар лишь пожал плечами. - Гарантии, есть гарантии.
Это всё, что интересовало вас?- Нет, есть ещё один вопрос, по которому я пришёл к вам. С подставным заданием, вы меня, конечно, обхитрили, но и я тогда, был с вами не совсем честен. - Капитан заглянул Саркашу в глаза и увидев в них некую толику любопытства, продолжил. - Когда я пришёл к вам в первый раз, вы уже были осведомлены о том, кто я, что у меня к вам за дело и конечно же о том, что в порт мой корабль приплыл не один, а в сопровождении ещё двух судов. Тогда вы попросили меня, рассказать красивую историю о том, как мне удалось их захватить, а я сказал, что это история абсолютно не интересная и практически ничего вам не поведал, помните? - Не дожидаясь хоть какого-нибудь подтверждения об этом от главы анклава, маг продолжил. - Так вот, я вам соврал! На тот момент, у меня были ещё кое-какие сомнения, но проведя небольшое расследование, оказалось, что история более, чем занятная... - С чего бы начать... - Капитан задумался. - Вам наверняка интересно, что за сундучок я принёс вместе с собой, но давайте по порядку. Начну, пожалуй, с самого начала. - Утром, девятого марпнота года штормов, моё судно подошло к брегам северного Унтера. Как это обычно случается, я отправил наблюдателя на грифоне разведать путь. Вернувшись с докладом, он сообщил мне весьма странную новость, один рыбацкий баркас, с тремя людьми на борту, вопреки всем остальным рыбацким судам, не захотел сворачивать с нашего курса, а шёл ему наперерез. И, видимо, я был в хорошем настроении, раз отправил своего наблюдателя узнать, почему они не сворачивают. Оказалось, что один из рыбаков, вовсе не рыбак, а рулевой с нефа "Зелёная Звезда". Он поведал мне, что ещё раньше, этим днём на них напали пираты. - Вот его задокументированный рассказ. Капитан открыл сундучок и взяв оттуда один из свёртков, протянул его хазарку. -"Зелёная звезда" - наш неф безантурской приписки, собственность дома братьев Тэзаларисов, ну и прочих акционеров. То есть, бывшая собственность... Мы обычно курсировали между портами Аламбера. Вот и сейчас шли с полным трюмом мешков зерна, бочек пива, ну и всякой дребедени по мелочи из Скульда в Мессемпрар. Мы делали крюк к северу, потому что зверопоклонники держат с юга блокаду и не пропускают никого. Потом покойный кормчий - младший из Тэзаларисов - велел зайти в Мурктар. У него там было дело. Вот мы и шли в Мессемпрар нагруженные под завязку... Рулевой вздохнул, пытаясь рассортировать по полочкам памяти события недавнего прошлого: -Потом, сегодня, перед рассветом, на нас напали пираты.. То есть, сначала они притворились, будто они на службе Унтера, и чин-чином потребовали спустить флаг и пустить их на борт. Но покойный Тэзаларис разгадал их, что они пираты и велел отбиваться. У их шебеки борт был ниже, чем у "Звезды", а канаты с крючьями мы вытягивали на палубу и рубили. Потому мы и отбивались неплохо, хотя они и постреляли немало наших... Ну а когда кормчего убило болтом навылет, они на палубу и ворвались. Раненых, или тех, кто сдавался, прямо на палубе перерезали, а мы, те, кто на ногах ещё стоял, попрыгали в море. Стали плыть к берегу. Тут нас почти всех, как чучела с борта и перестреляли. Я один до берега добрался, там как раз эти .. - Кошар указал рукою на шедший следом за галерою баркас, -.. снасти чинили. Они меня и подобрали. На лице бывшего рулевого бывшего тэйского корабля отражались эмоции боя, который ему пришлось пережить утром и снова переживать в своей памяти во время рассказа. Дождавшись, пока Саркаш дочитает до конца, капитан продолжил. - Тогда я не придал особого значения ничему из этого рассказа. Было слишком рано делать какие-либо выводы. Сделав все необходимые приготовления, я отдал приказ о начале погони. Мы настигли их уже спустя пару часов. На предложение сдаться, пираты ответили нам залпами из баллист и решили разделиться, отправив шебеку и неф разными курсами. В этой ситуации я принял единственно верное решение, раз преследовать два корабля одновременно у нас нет возможности, то немедленно следует вывести один вражеский корабль из игры. Я приказал канонирам зарядить бомбарду огнебомбами и стрелять по готовности. Первым же выстрелом огнебомбы, наши артиллеристы уничтожили всё парусное вооружение купца, сделав его неподвижным. Пираты в панике бежали с объятого пламенем корабля, но лишь для того, чтобы стать кормом для морского дракона. - Капитан злобно улыбнулся, вспоминая тот момент. - Сделав вывод, что можно вернуться за нефом потом, я приказал преследовать шебеку и брать её на абордаж. Уже спустя сорок минут, она была наша. При абордаже, нам удалось взять в плен одного из офицеров "Сфинкса". Унтерского жреца Тиамат, по имени Тубал. Он сообщил мне, что капитан "Сфинкса", Азархаг имел корсарский патент от Магов в Мессемпраре и прежде не делал ничего, что нельзя было бы подвести под него. "Сфинкс" перехватывал транспорты, шедшие из Скульда в Шуссель и Красную гавань с грузами для войск фараона, с оружием, хлебом, скотом, пивом. Возил контрабанду для храма Пятиглавой в Унталассе и для прочих унтерских отрядов на юге. Вобщем ничего предосудительного. Можете сами посмотреть. - Занар вновь открыл свой ларец, достал оттуда свинцовую таблицу и передал Хеледину. - Однако тем странней выглядел его последний поступок. Я поинтересовался об этом у жреца и вот что он мне рассказал. Около двух недель тому назад, на причал в Мессемпраре, где был пришвартован "Сфинкс", явился некий странный тип и потребовал, чтобы его отвели прямо к капитану. Замотанный в башлык, словно кочевник из пустыни. Должно быть, хотел скрыть лицо, но не хотел пользоваться магией. Караул велел ему убираться прочь, но Набугар, так звали их корабельного мага, узнал этого типа и провёл к капитану. Капитан сначала громко ругался, а потом как будто согласился. Потом он собрал команду и объявил, что им надо взять судно "Зелёную звезду", чей бы флаг не висел над ней. А когда они уже захватили неф, то долго что-то искал в каютах, ломал сундуки, тыкал в мешки в трюме и кричал, что он разберёт неф на доски, но найдёт то, что ищет. - Капитан облегчённо выдохнул, взял чашку с кофе и допил содержимое. - Можно ещё? - Невинно поинтересовался он, а затем продолжил свой рассказ. - Могу добавить лишь одно, то что не смог найти Азархаг, нашёл я. И это что-то как раз тот самый ларец, который я принёс с собой. - Занар в очередной раз наклонился к сундучку и немного поднатужившись, поставил его на стол и раскрыл. Вниманию хазарка, тут же предстала россыпь золотых мульхорандских монет с профилем фараона и несколько бумажных документов, лежащих поверх них. Занар взял и отложил два свёртка в сторону, со словами. - К этому мы вернёмся потом. - И на поблёскивающей поверхности драгоценного металла, осталась лежать всего одна записка. - Сундук из каюты Тезалариса, который он, в отчаянии своём, отдал на сохранение трюмным гоблинам. Позволите? - Капитан взял лежащую поверх золота бумагу и начал читать. - Дорогой друг! Мы всемерно благодарны вам за оказанные услуги и сознаём, что в вашем текущем положении вы не можете содействовать нам большим, не подвергая себя риску. Надеемся, что это золото поможет вам вознаградить усилия и риск наших сторонников. Несмотря на то, что, как вы уже писали нам, золото богоравного солнцерожденного фараона не пользуется популярностью в Мессемпраре в настоящее время, пусть оно служит для вас и ваших соратников залогом наград, которыми мы надеемся осыпать вас в ближайшее время.- А вот документы Тезалариса с "Зелёной звезды". - Капитан подал хазарку, две отложенные чуть ранее бумаги. - Согласно одной, судно Безантурской приписки "Зелёная звезда", находящееся в собственности торгового дома братьев Тэзаларисов, перевозило из Скульда в Эскалант 30 тонн ячменного зерна, 50 бочек пива и сколько-то ещё мешков сушёных фруктов. Согласно другой, укомплектованной теми же самыми печатями, то же самое судно везло тот же самый груз из Безантура в Мессемпрар. - Огласил вслух содержимое обоих документов Занар. - Вот такой поворот. Но и это ещё не всё... Сделав определённые выводы из имеющейся у меня информации, я отправил человека проследить за грузом с нефа, а сам тем временем решил надавить на рулевого и выбить из него побольше информации. Слежка за грузом не принесла какой-либо важной информации, но на всякий случай скажу, может я что-то упустил. Товары разобрали те, кому это было необходимо. В частности, зерно взяли жрецы и солдаты. Солдаты принадлежали купцу "Пурпурного Трона", жрецы были Иштар и Тиамат, а пиво забрали люди Хората Анунаки, того самого, кто выдал корсарский патент Азархагу. А вот Дамиш, рулевой с "Зелёной звезды", в порыве отчаяния выдал ещё кое-что. С его слов, Тезаларис брал зерно у мульхорандцев и ещё, либо у него бы так какие-то большие связи, либо он приносит жертвы зверобогам. Вот его задокументированный рассказ. Впрочем это всё интересовало капитана гораздо меньше, чем реакция Кошара лишившегося последних остатков бодрости, побледневшего и сникшего от слов зачитанного ему письма. Сбиваясь с родного языка, рулевой беспомощно заговорил....
-Я... я не знал.. Это хозяин. Даже если он был... если он кормился у зверопоклонников, я не знал. Мы просто зерно там брали. Хозяин даже бывало, говорил, что знай они, кому он зерно возит, так его бы сразу повесили перед храмом этого... ну, с птичьим рылом, который. А один раз сидел, считал выручку... это в Скульде дело было, ещё летом.. чуть пива разлили, оно на жаре легко идёт, так и сказал, что фараоновцы не дюже хотят с нашими торговать, хотят сами возить зерно и прочее на запад, только у них пока своих кораблей мало, или уже купцов издалека привечать, а нам тогда продавать уже не станут, мол, у нас своё есть, а на посредничестве нечего нашим наживаться. Но он так сказал, что ему всё равно продадут. Я тогда подумал, что у него подмазано где надо или даже жертвы зверорылым он жжёт. Я и не стал расспрашивать, чтоб этой гадости не слушать. Кошар, тяжело дыша, то водил глазами из стороны в сторону, то снова уставлялся в лицо капитану. -А зачем в Мурктар завернул, того я не знаю. Крюк небольшой, но толку с него, туда не то что нефом, туда и фелюкой стыдно ходить. Тот Мурктар, тьфу, деревенька на песке, дома из глины да пара причалов, рыбаки да скотари гурты порой пригоняют. Там только пиратам впору гнездиться. Чего ему там было нужно? Оно, правда, сейчас там Чёрной руки.. - рулевой произнёс этот титул не без содрогания,..- жрецы в большой силе и сюда на войну охочих собирают. Мы там зерна с полтонны сгрузили, да пару бочек, да рыбы в пищу команде пару корзин взяли. Но сундук он там не выносил. Он его в Скульде принёс, а при мне не открывал. Сказал, что там замок такой, что руки оторвёт, если не знаючи как открывать его. А что в сундуке, я и не знал, господин капитан.... Кошар поник, опечаленный поворотом судьбы, загнавшим его на каторжную цепь.... Немного уставший от длительного рассказа, но всё же довольный собой, капитан подытожил. - Отсюда выходит, что младший Тезаларис якшался с фараоновцами, но кто-то об этом узнал и подрядил капитана Азархага захватить неф, плывущий под тэйским флагом. Азархаг хотел решить дело без боя, но Тезаларис понял, что его раскрыли, и приказал своей команде сопротивляться, а улики спрятал в трюме своего корабля. Азархаг после долгого боя сумел захватить неф, но доказательств не нашёл и решил по этому избавиться от свидетелей, но Дамишу удалось спастись и рассказать свою версию нападения мне. Я в неё поверил и решил догнать пиратов. На предложение сдаться, Азархаг отвечает отказом, потому что убив Тезалариса и не найдя доказательств его причастности к предательству, понимает, что в Мессемпраре его скорее всего самого обвинят в измене или он станет жертвой мести оставшихся братьев. Я думаю, как-то так. А что думаете вы? - Вопросил у хазарка капитан, но расслабляться не стал, кто знает, на чьей стороне окажется Саркаш.
-
ухх, как все разложил
-
меньше бы приватов!
-
Краткое содержание предыдущих серий....
Заодно новобранцы будут в курсе того, что успело произойти :)
-
Разошелся то как... Разговорился...
-
Скандалы, интриги, расследования...
|
|
|
|
|
|
|
Над гаванью города металлов поднималось солнце и дымы нового рабочего дня. Стоянка в порту прошла без дальнейших происшествий, но и спокойной её назвать было тяжело. Всё время, не исключая и ночи на причале не умолкали пилы и молотки, которыми экипажи надстраивали свои суда ввысь и вширь. И всё же плотники едва ли сумели бы уложиться в срок, если бы Онтис не сумел договориться с местными мастеровыми, поручив оным изготовление вёсел и кронштейнов, распилку досок и брусьев и варку олифы. Неизвестно, каким колдовством очаровал местных коллег, славившихся обычно своими южными праздностью и безразличием, не слишком-то опрятный и общительный Онтис, но сборная команда матросов и канониров едва успевала крепить к набору "Серпентира" доставляемые на пристань части. Палубу галеры расширили, увеличив место для гребцов, расчётам орудий сколотили дощатые щиты. На мостике галеры Драмар с Тэворином соорудили две приподнятых тумбы, на которые установили два доставленных из арсенала стреломёта взамен отправленных на усиление обороны анклава. Последнее обстоятельство произошло к немалому огорчению карла, выпросившему у квартирмейстера стреломёты для шебеки, а не для и без того мощной галеры. Но воля капитана была непреклонной. Вместе со стреломётами на причал были доставлены два литых бронзовых баса*, изготовлением вертлюгов под которые немедленно занялся кузнец под руководством Доргара. Правда, найти порох для зарядов оказалось более чем непросто. Гиртан и Зола, отправленные за ним, как знатоки анклава оббегали не одну дюжину лавок, скупая драгоценный порошок по унциям. Зато касса капитана получила пополнение в виде доставленного из храма пятиглавой выкупа за пленных соотечественников. Монет какого только происхождения не было в почерневшем сундучке - и старой чеканки тирана, и с гордым профилем фараона... Но все как одна были отмечены храмовой надчеканкой в виде пятиконечной свастики. +400 зм в самой разной валюте с храмовой надчеканкой Рассудив, очевидно, что получивший жалование моряк не умрёт в порту от голода, капитан приказал свести дневные порции для большей части экипажа (для тех, кто не носил алых мантий и не разговаривал с богами по свойски) до горсти заплесневелых сухарей и миски похлёбки из... тех же сухарей, приправленных маслом из расчёта - одна ложка на котёл. Поэтому большинство моряков успело свести знакомство с харчевнями анклава и его окрестностей. Тяжелее всего было отряду Магроша. Отлучённые от котлов анклава, не получающие ещё жалования за поход, они совали, голодные, от кучки к кучке, постоянно норовя украсть или тайком отнять что-то, из-за чего на пристани раз за разом вспыхивали перебранки. Зато временная команда "Сфинкса", наоборот, пировала вовсю на деньги, как никогда, расщедрившегося фейерверкера. Каждый день на причал для них прикатывали по бочке пива и притаскивали по несколько бараньих туш, жарившихся прямо на камбузе шебеки, к мучительной зависти оставшихся на дромоне. На борту оной то и дело звучали здравницы в честь древнего артиллериста с пожеланиями прожить ещё столько же и не состариться! Из подземелий анклава пригнали три дюжины "пленных предателей" - захваченных в набегах "воинами-освободителями" унтерских крестьян. Всех более ценных пленников, несомненно, хазарк придерживал у себя в ожидании выкупа или аукциона. Поглядев на измождённых, похожих на скелетов, тощих и заросших невольников, Мурш со вздохом приказал усадить их возле прохода и следить, чтобы они получали полный паёк, чтобы хоть как-то могли грести, когда настанет время работы. У нескольких изголодавшихся, после первой же миски похлёбки начались понос и рези в животе... Опять Золе пришлось подбирать лечебные травы, спасая несчастные жизни.... Отлежавшийся пару дней за шторкой в углу каюты Вирал был осмотрен целительницей и получил разрешение вернуться к охране капитанского тела. На прощанье жрица шлёпнула телохрателя и разрешила обращаться в любое время, если почувствует какое-либо недомогание, что она немедленно поставит клистир или даст рвотного, чтоб очистить тело мерзостей и глупостей! +18 хитов за отдых +5 за шлепок Принявший новый отряд, Талареш занимался своими бойцами лишь изредка выбираясь в город, чтобы промочить горло, заливая местным дешёвым пивом пережитые волнения. Приступивший к службе, Гиртан понемногу разбирался со своими обязанностями и соседями по каюте. Сходит вместе попировать, правда, мешал график вахт, приковывавший к мостику то одного, то другого. Прилетевший к исходу третьего дня Эстон имел невыносимо довольный вид, даже оперённая морда Шторма раскрывала свой клюв, словно нарочно надсмехаясь над теми, кому пришлось коротать время в порту за драением палубы и ловлей блох. Незадолго до его прилёта над галерой пронёсся Труш, весело прокаркавший что-то неразборчивое часовым на марсах и сбросивший на палубу пакет, немедленно переданный капитану. Так или иначе, срок стоянки подходил к концу, что не могло не радовать перспективой новых выдач жалования а то и призовых. Да просто вряд-ли кто-то горел желанием торчать ещё дольше в этом вонючем и двуличном городе... В пакете оказалось письмо за подписью торасских рун RN, написанное безобразным корявым почерком, что называется , как курица лапой. Впрочем, возможно, обожжённый маг и впрямь не утруждал себя писанием писем, диктуя их своему фамильяру. Дорогой коллега! Как я и обещал, сообщаю тебе результаты нашего расследования. Нам удалось расспросить останки злодеев. Поскольку большинство тел были бесповоротно изуродованы магией твоей или (ты знаешь лучше, о ком я), каждое слово покойников было нам на вес платины. Как показали они, служили они неким Каранокам из чессентского города Лючека и должны были выкрасть и вывезти магов. Как я узнал у наших офицеров, такой город действительно существует, а Караноки, - правящая его клика- поклоняющиеся какому-то чёрному шару, испытывают непримиримую ненависть к магам всех народов и часто предают мучительной смерти тех, кто попадает им в руки. На том прекращаю письмо с обещанием сообщить, если мне удастся узнать ещё нечто. Ежели твоё могущество пожелает ещё меня видеть, то буду рад ответить взаимностью на борту "Хайяра" или под змеем. Да, я не позволил негодям заставить меня поменять привычку! RN
Искать телегу в заполненном войсками всех мастей городе было ещё сложнее, чем иголку с стоге сена. А вот след сборщика раскрылся быстро. Правда, едва завидев бритый тэйский лоб, парнишка чуть не заорал от страха, что у него попытаются отнять пожертвования. Репутация у своевольных северян была ещё та! Но с горем пополам Нитре удалось разговорить его. История была проста. Храм действительно собирал деньги на выкуп попавших в плен к коварным чародеям соотечественников, чтобы спасти их от рабства или ещё чего похуже. Милиция же потеряла свой единственный след вместе с оплаканными парнями - молодыми гончарами, несшими службу на улицах по дню в неделю. Особо продолжать следствие они не горели желанием. Каждый день на патрулирование выходил кто-то другой, чтобы остальные могли зарабатывать своим семьям. В своём квартале подозреваемых они не знали, а в чужих искать не умели.
И выпив для храбрости кружечку, и убедившись, что за ним никто не следует с судна, бывший лейтенант неспешно направил шаги по извилистым переулкам, держась параллельно реке. В чуть менее опрятном, но всё же относительно сносном квартале, осмотревшись ещё раз, пират нашёл дом-ориентир. Мощный каменный купеческий дом, с вывеской с чёрным драконом и булавой над воротами. Перед воротами, шумно галдя, столпились какие-то рослые (не ниже самого Талареша) северяне. Одни даже в жару не расстались с меховыми шапками и кожухами. Другие же, наоборот были раздеты по пояс. Обойдя компанию, Талареш свернул за угол в переулок, чтобы убедиться - указанный адрес был всего лишь чёрным входом этого же дома. Три-один-три-один... постучал пират, как проинструктировал его "купец" в Безантуре. Чей-то серый глаз изучил лейтенанта через приоткрывшееся окошко. Затем со скрежетом засова дубовая дверь отворилась пропуская его вовнутрь. Трое рослых северян в воронённых доспехах дежурили за дверью с оружием наготове. Один немедленно прошмыгнул мимо плеча Талареша наружу, осмотрев переулок, не привёл ли кого за собой чужак. Предводитель караула недоверчиво осмотрел чондатанца, но озвучивать свои подозрения не стал. Не ему было решать... -Пройдите за мной! - произнёс он на всеобщем жаргоне, уже более спокойно. Коридор привёл его и Талареша к кабинету, отличавшемуся видом от большинства других дверей по пути. Пригласив лейтенанта жестом проследовать вовнутрь, часовой закрыл за ним дверь снаружи. Комната не имела окон и освещалась лишь холодным светом заговорённого факела. -Я представлял вас другим! - скрипуче произнёс сидевший в кресле тщедушный чисто выбритый человечек. -Я думал, что нам предоставляет услуги какой-то мелочный и продажный негодяй! Но в вас я вижу редкое для этих мест достоинство... Что вас подвигло прийти сюда? Ваше начальство было несправедливо к вам?Впрочем, ни сесть, ни угоститься Таларешу он не предложил. -Нам нужно немногое! Просто сообщите нам, куда и с каким грузом отправляется ваше судно, чтобы мы могли учесть то в наших.. планах.можешь писать ответ в личке
-
Зато временная команда "Сфинкса", наоборот, пировала вовсю на деньги, как никогда, расщедрившегося фейерверкера. Каждый день на причал для них прикатывали по бочке пива и притаскивали по несколько бараньих туш, жарившихся прямо на камбузе шебеки, к мучительной зависти оставшихся на дромоне. На борту оной то и дело звучали здравницы в честь древнего артиллериста с пожеланиями прожить ещё столько же и не состариться! Да! Да! Вот именно это я и хотел - подъем боевого духа путем набития живота! Жаль, не удалось еще кока с бардом нанять, чтоб и в походе радовать команду
|
|
Ехидная усмешка покинула глаза Раура. -Как пожелаете, вашемогущество!С елейно-приторным взглядом беглец наклонил голову к земле. Выпрямившись, Раур сплёл пальцы на животе и продолжил речь уже другим тоном - безразлично-деловым. -Я сообщил вам, что считал нужным и узнал, если не то, что хотел, то по крайней мере то, что ваше могущество могли сообщить мне. Чьи же враги доставили как вам, так и мне данные хлопоты - ваши, мои, или наши общие, я не знаю. Я надеюсь, господин де'Наваль и его бойцы смогут оказать помощь вам в этом деле. Раур сделал жест в сторону чародея в серебряной кольчуге и маске, напряжённо вслушивавшегося в слова едва-едва понятного ему языка. Из таверны донеслись приглушенные причитания наводивших порядок слуг. -Давайте присядем ещё раз, раз уж этот кров стал снова пригоден для беседы, и таки смогу дать вам кое-какие объяснения. А господин де'Наваль угостит нас по случаю победы и послужит гарантией, что вы не поддадитесь искушению испепелить меня на месте, как три дня тому назад одного вашего ассистента. Не удостоенная ответом Тамина, как и остальные солдаты так и остались снаружи в ожидании приказов своих господ. Ожидание скрасил лишь выскочивший наружу слуга с полным разноразмерных кружек подносом. Очевидно, после устроенного внутри разгрома, хозяину трудно было найти необходимое число одинаковых. Светлокожие усатые солдаты, не дожидаясь приказа, приподняли за руки Вирала, усадили его под стенкой и вложили в руки, придерживая, самую большую кружку, оказавшуюся на поверку наполненной отличным пивом. Куда лучшим, чем то, которое Буревестник пробовал с утра. Чтоб телохранитель не волновался, его меч положили ему на колени. Кто-то стаскивал поближе к дверям тела налётчиков, кто-то пытался на ломанном торговом жаргоне расспросить Вирала о подробностях боя. Женщин же, чужеземцы старались игнорировать. Теперь за наиболее уцелевшим из столов сидели трое - алый маг капитан Занар, многоликий Раур и безликий слуга неких купцов, молча потягивавший вино из высокого бокала через вставленную в прорезь маски трубочку. -Капитан, я должен попросить прощения у вашего слуги - эльфа, что воспользовался его обликом для отступления, когда потерпел поражение от вас. Надеюсь, его честь не пострадала? Рау вздохнул, отхлебнул кофе и продолжил: -Я хочу чтобы вы знали, капитан, я не намерен более вредить вам теми или иными способами. Это означало бы вмешательство в политику и игру на руку фараону, а это ни в чьих здесь интересах. Хоруштеп - хороший правитель, но пускай он и остаётся правителем своей страны. Всё хорошее перестаёт быть таковым, когда оно превосходит допустимую меру и иногда эту меру приходится отмерять людям подобным вам. Скажите капитан, вам нравится быть алым магом? Смутившись, Раур замахал руками. -Что за вопрос? Конечно вам нравится! Скажем так, что вам больше всего нравится в вашем положении - дарованные ею права или возможности? Например, если вы хотите сжечь вашего врага, например того неблагоразумного мятежника, или сегодняшнего налётчика, или меня... Но вам предстоит выбрать, иметь право сделать это, но не своей магией, а просто отдав приказ своим слугам.... Беглец затаил дыхание, выдерживая паузу: -Или знать, что вы это можете сделать, прочтя нужное слово, хотя бы это и не позволялось законом. А в это время, сбиваясь с дыхания и ног, молодой Медиокрос, сыпля проклятиями в адрес не успевавших убраться вовремя с дороги обывателей, спешил вдоль "тэйской" улицы на причал. Зловредный хазарк лишь сегодня прислал в казарму к нему гонца с сообщением о том, что его долгожданное судно наконец-то вошло в гавань. Точнее, он обнаружил письмо, лишь вернувшись в покои с долгого и нудного патрулирования стен, отсутствия его на котором, вряд ли кто-то заметил бы. И кто знает, сколько успело пролежать письмо под дверью! Это же военная галера, а не купец, который будет долго набирать товары. Закатят бочки с водой, взмахнут вёслами, брякнут цепями, поставят парус и поминай, как звали. Одна надежда была на то, что вроде бы он не видел, как из ворот ещё выводили скованных цепью невольников. Галеры редко доходили с полной чюрмой и постоянно требовали пополнения своего движителя. Уже совсем близко к реке он обогнал какое-то бледное тощее существо, катившее грязную тачку и влетел на причал, чтобы узреть искомую каторгу среди груд сложенных штабелями материалов, с бортов которой плотники и солдаты отдирали ломами доски обшивки. Над причалом ветер разносил зычный голос седого карла в дорогом доспехе, командовавшего работами.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Реддингтон Хотя Уэйн ни разу не участвовал в деле такого масштаба (шутка ли, сорок тысяч долларов в одной кассе!) и такого риска (столица штата, сотни офицеров, армия, да и суд рядом - если что, сразу и приговор состряпают), на его счету было все-таки много налетов и разных опасных предприятий. Ему уже приходилось переносить томительное ожидание последних часов перед нападением, а подобные переживания в десятый раз всегда слабее, чем в первый или второй. Поэтому Уэйн не сильно нервничал, а даже если нервничал - виду не подавал. Проверил еще разок-другой всё снаряжение. Боуи хищно блестел всем своим футом остро отточенной стали. Барабан револьвера вращался и щелкал, приятно холодил руку, и вообще, если один глаз закрыть, а второй немного прищурить, кольт можно было не отличить от изделия, только что покинувшего мастерскую в Хартфорде. Ну а винтовка так и вообще была красавица. Для седельной петли она, пожалуй, была длинновата, но Уэйн на войне привык обращаться с мушкетом, который был куда более громоздким и неуклюжим. В общем, сам себе бандит казался до невозможности грозным и опасным, и таким же должен был выглядеть в глазах обывателей из Де-Мойна. Ну и хорошо. Пусть боятся и отдают свои денежки, пусть не злят Сухого Лога!
МакНамара Ирландец, напротив, был немного на взводе. Стрелок он был опытный, а вот бандит - не очень, и никак не мог взять в толк, хорошо или плохо то, что ему доверили такую важную, по его мнению, роль. Не постоять на стрёме, лошадей посторожить, не прикрыть подступы, а расправиться с вооруженной охраной. То ли его тут держали за лучшего бойца, то ли решили подставить под удар на пару с Итаном. С другой стороны... если МакНамара имел что-либо против, надо было раньше заявить об этом, и тогда главарь весь план мог бы поменять. Теперь уже как-то поздно было что-то предпринимать. Треньканье напарника на гитаре только мешало успокоиться и собраться с мыслями. Все ж таки неуютно было идти на дело с малознакомыми людьми. Но, делать нечего, назвался жеребцом - беги в табуне. По крайней мере, живот набит, конь накормлен, а патронов достаточно для хорошей драки.
Де Лоренци Крис был в нормальном расположении духа. Ему, в конце-то-концов, не самое сложное задание досталось. Только бы не начал этот Малхолланд чудить, а то выкинет ещё чего-нибудь. Крис упаковал свои вещи, проверил сумки, и его посетила невеселая мысль, что если с ним что случится, а конь его убежит, сгущенка останется в сумке, и он, как бы не изворачивался, не сможет ее достать. А ведь банка-то уже пробита, и Медок наверняка учует сладенькое. Де Лоренци прогнал прочь эти мысли. Пожить он вроде как успел, да нажить не вышло, а значит и помирать рано. Музыка помогла ему отвлечься от грустных мыслей. Делов-то. Зайти, припугнуть, подстраховать с тыла если что. Вроде все продумано. Справимся. Вот только неприятно, что все это уже не завтра, а сегодня. Через пару часов. Немного захватывало дух. Совсем немного, виду-то он не показывал, как перед экзаменом в Военном Институте. Боже, как давно это было. Воспоминание из другой жизни. Нету уже того мира, и сам Крис уже совсем не такой, как прежде, и если бы его сейчас вернуть в прошлое, ему там было бы нелегко, совсем нелегко. Гитара плакала у него в руках, как будто сожалея о его непутёвой судьбе. Нет, это всё наваждение. Ему ещё пройти много дорог. Всё будет нормально завтра. Ох нет, не завтра, уже сегодня.
О'Нолан Пути Господни неисповедимы, это Патрик знал твёрдо. Но иногда он жалел, что Господь, наградив его твёрдостью и рассудительностью, не дал мудрости, чтобы понимать, где и зачем суждено пройти Патрику свой земной путь. Что есть искушение, а что испытание? Кто послан ему для поддержки, а кому он сам должен служить утешением? Как понять, чего же именно хочет от него Всевышний?
Только по наитию да по рассуждению скудного разума, как говаривал преподобный О'Салливан, выпив "для здоровья", как говорил он сам, стопку-другую. Преподобный О'Салливан давно уже помер от колик в животе, но Патрик и сейчас помнил его укоризненный взгляд, и сейчас будто чувствовал его на себе. До сих пор-то он в целом не сомневался, что пришел сюда, чтобы помогать людям вырваться из пелены страстей и греховных побуждений, но никаких знаков, как действовать дальше, Всевышний не подавал. И получалось... получалось, пока что, придётся О'Нолану посодействовать им в их бандитском предприятии. А ведь они собираются не стёкла бить - предводитель в своем плане ясно расписал, что охранников в банке надо убить, быстро и жестоко, не оставив времени для покаяния, для молитвы...
Пути Господни неисповедимы. Патрик хмурился и качал головой, а стружки летели из-под его ножа. Время шло, и деревяшка в его руках постепенно приобретала нужную форму. Но вот Закари тронул его за плечо. - Всё, пора, - сказал он. - Ты там на мельнице ещё хотел что-то оставить. Так самое время выезжать.
Вынужденное безделье постепенно подходило к концу. Первым оно закончилось для Патрика. Его напарники - Закари и Алан, уже собрались. Закари был невозмутим, как обычно, Алан немного бледен, но спокоен, разве что то и дело бросал взгляды на свою винтовку - мощное охотничье оружие системы Ремингтона. Было интересно, откуда у небогатого, судя по всему, молодого парня такой дорогой ствол. - Всё, - хмыкнул Алан. - Мы пошли. - Удачи, - махнул рукой Картечина. - И вам, парни. Я за ними пригляжу, босс, - ухмыльнулся Закари. - Прикроем вас, как надо, не волнуйтесь. - Ладно, до встречи. - Привезите нам наши денежки, - поборов волнение, непринужденно кинул юноша.
И три всадника тронулись в путь.
-
Потому что я Сухой Лог и я офигенен!!! ))) ссылка
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
ссылкаP.S. А в предыдущем посте был стальной стих Маяковского "Левый Марш"
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Хорошо поешь, мой мурдын)
-
Аааа, мне так нравится этот корейский ковёр! ^__^
|
|
|
-
подобно гигантскому жуку поглащающему гору ящиков, тюков и бочек с причала, как с обеденного стола.
Сороконожка!
-
У меня почему-то первая серия Леккса в гоолове возникла)
|
|
-
Ой-вэй, присутствии капитана говорить о нем в третьем лице? Что-то будет, что-то будет, да-да да-да
-
спроси у капитана документы Дельное предложение.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
ну а кому такое понравится?
-
Для восстановления баланса. Считаю, что излишне смешивать отношения между персонажами и отношения между игроками.
|
|
|
|
Милош посиживал на крыльце дома с жестяной кружкой кофе в руках да цигаркой-самокруткой в зубах да грустно и безучастно поглядывал куда-то вдаль, на холмы вдалеке да на облака на небе. Последний раз Милош брился дня три-четыре назад, и рожа его польская уже основательно позаросла рыжей жёсткой щетиной. В сумке была бритва, и мыло было, и зеркальце тоже, но не хотелось бриться, да и вообще ничего особенно не хотелось делать. Это чувство было непохоже на то расслабленное ленивое состояние, в котором человек пребывает после хорошо выполненной тяжёлой работы: никакой тяжёлой работой Милош не занимался с самой Дакоты; нет, это было безнадёжное бессилье, похожее на слабость при болезни.
Третий день уже Милош вот так вот проводил: ел вместе со всеми консервы из банок (хорошие консервы, мясцо), пил кофе из кофейника машиниста, курил цигарки да спал на полу, укрываясь своими двумя одеялами. По крайней мере, под двумя одеялами было тепло, а так ведь и осень же скоро. Эхе-хе.
Милош скосился на карабин, прислонённый к подпорке навеса над крыльцом. Хороший карабин, куда лучше его собственного «йеллоу боя», ещё с самого Сейнт-Хедвига носимого с собой. Этот карабин Ковальский купил в Сан-Франциско, когда они с ним и ещё одним парнем, Новаком, ехали в Орегон. Его прежнее ружьё тогда поломалось, и Ковальский выложил все деньги, что у него были, да занял у Милоша и Новака (как же Новака звали-то? Станислав, кажется? Нет, Томаш же.), но купил себе новую, сверкающую тогда и блестящую, пушку. Милош всё подтрунивал тогда над ним, смеялся, магнат-то какой нашёлся, поглядите-ка на богатея, а сам-то завидовал, глядя на свою обшарпанную винтовку. Ох, завидовал Милош, и даже сам хотел было на что-нибудь новое поменять свой «йеллоу бой», да только не срослось у них в Орегоне, и денег не было, а те, что были, пропивали они с Ковальским…
Милош усмехнулся, покачав головой. И всё-таки весёлые деньки были в Орегоне, если так-то вспомнить. И золото на приисках какое-никакое было, и пьянки, и гулянки, и девки, и стрельба, и два поляка-бедака (Новак уже тогда свалил куда-то) посередине всего этого безумия. Только так и выдержали, что вместе были. Эхе-хе. Ковальский-Ковальский. Янек-Янек, что ж ты так. Милош снова глянул на карабин. Ну вот, завидовал-завидовал Ковальскому, а теперь и карабин его получил. Только вот не греет что-то никак.
Рядом какой-то парень забренчал на гитаре, а другой, с которым Милош сюда приехал, всё клеил свою скрипку, сидя неподалёку от Милоша. Надо же, оркестр прямо собирается. Охо-хо, оркестр-оркестр. Соберут нас всех и отправят в оперу, музыку играть. Музыку-музыку, да-да-да.
— Что, опять заломалась? — сочувственно поинтересовался Милош у скрипача, обернувшись к нему. Всё клеит и клеит, клеит и клеит же, третий день.
-
Интересный товарищ, вроде и игра только началась, постов всего ничего, а уже и подход к делу заметен, и языковые трудности проявились, и на прошлые невзгоды, Милошем со товарищи перенесенные намеки есть. Ну и в довесок, за это описание :) Видавший виды,[хорошо чищенный и смазанный стетсон
-
Радует с первых строк!))))
-
В Китай бы тоже постеца.
|
It's of a brave young highwayman this story we will tell, His name was Willie Brennan and in Ireland he did dwell. 'Twas on the Kilwood Mountains he commenced his wild career, And many a wealthy nobleman before him shook with fear.
And it's Brennan on the moor, Brennan on the moor, Bold, brave and undaunted was young Brennan on the moor.Солнце поднялось, и его лучи проникли в дом сквозь провалы окон, которые теперь уже не казались такими мрачными, как в сумерках. По вечерам дом смотрелся, как угрюмый бродяга, сжимающий рукоять ножа под плащом, сотканным из забвения и толстого слоя пыли. Но днем он уже не выглядел страшным – просто жалкий, подслеповатый, покинутый всеми старик, которого сердобольно приласкала «блистательная леди с Востока». Дом был выбран в качестве места сбора очень удачно и явно не случайно. Он находился милях в восьми от города, рядом протекал ручей, и строение, казалось бы, стояло на пригорке, но, в то же время, было как будто затеряно среди холмов. Почему оно оказалось покинутым? Где теперь его хозяева? Почему не продадут дом вместе с землей, которая, должно быть, стоила прилично? Что с ними стало – умерли от болезни, уехали, погибли на войне? Война не добралась до Айовы, но в шестидесятые, давно отгрохотавшие своими барабанами и пушками, отсюда на убой ушло больше мужчин и парней, чем из любого другого штата. Почти каждый пятый из них так и сгинул на поле битвы или в медицинском бараке. В доме осталась старая мебель, но не было ни картин на стенах, ни фотографий, ни посуды на полках – только пыль да мышиный помет. Опоры балкона сгнили, и он держался на честном слове, а местами уже начал обваливаться, но лестницы внутри были еще крепкими. Впрочем, вряд ли на втором этаже могло быть что-то интересное, а места всем хватало и на первом, хотя кое-кто расположился в сарае. Спали, положив под голову седла. Ели то, что было при себе, да еще пожилой человек, назвавшийся Майклом, выдал каждому пару банок мясных консервов, немного сухарей и овса для лошади. Майкл этот, похоже, числился тут за старшего. Был он молчалив, с расспросами особо не лез, а если спрашивали его – отвечал коротко и нехотя. Сидел во дворе в кресле с разорванной обивкой, покуривал трубочку да поглядывал на людей со спокойным интересом. На вид он, пожалуй, разменял уже пятый десяток, и, несмотря на то, что его взгляд выдавал человека, побывавшего в передрягах, трудно было представить его «бандитом, чьи руки обагрены кровью невинных людей». Так, по крайней мере, писали в одной газете про банду Фостера, хотя в другой говорилось, что ограбление «прошло с четкостью военной операции, и никто из граждан не пострадал», и пойди тут разберись. Казалось бы, отчего не спросить очевидцев, как оно на самом деле было? Но, несмотря на то, что заняться, в сущности, было нечем, на общение тоже никто настроен не был. Попытки новичков завести серьезный разговор со своими новыми компаньонами особого успеха не имели – общие фразы, уклончивые ответы и обещания, что «босс приедет и все расскажет». Такое поведение можно было понять – ведь новички еще не знали, в чем они собираются участвовать, а значит, не могли и поручиться в своей готовности идти до конца. Самим же вводить новоприбывших в суть предстоящего дела бандитам, видимо, не велел предводитель. Всем хотелось поскорее разрешить томительное ожидание, которое для некоторых длилось уже три дня, а потому люди были напряжены и молчаливы. Парочка игроков, видимо, знакомых друг с другом, начала было перебрасываться в карты, но дело как-то не пошло, и они свернули игру. Сейчас, когда время уже приближалось к полудню, все уже умылись и позавтракали. Кто допивал кофе, кто чистил оружие, кто ухаживал за лошадью, а кто листал затасканную книжицу или газету недельной давности. Публика собралась разношерстая, как среди "гостей", так и среди "хозяев дома". Новоприбывших было шестеро - пожилой усатый мужчина в ватном халате, рыжий худощавый обладатель мокасин, широкоплечий в черной куртке и платке в горошек, чернявый голубоглазый джентльмен, замызганный мужичок в видавшем виды сликере да еще один крепкого вида юноша без шляпы. Встречающая компания была более многочисленной и, пожалуй, не менее пёстрой. Не считая Майкла, тут собралось девять человек. Парочка ковбоев, один из которых был еще совсем юнцом, а другой – коротышкой в огромной шляпе-стетсоне. Сухопарый высокий джентльмен в черном костюме, смотревший несколько надменно. Красивый мужчина средних лет, также хорошо одетый, щеголявший парой никелированных кольтов. Нескладный долговязый мужик в зеленой рубашке, возивший с собой скрипку – она была старая, и он постоянно занимался тем, что клеил ее. Бородатый олд-таймер с уже тронутыми сединой волосами, у которого на шляпе был приколот хвост какого-то зверька – не то енота, не то куницы. Неотесанный и по всему видать задиристый парень в куртке и штанах из оленьей шкуры – этот все время тасовал карты. Помимо белых была и парочка цветных: здоровенный молчаливый негр, смотревший на всех исподлобья, но не проронивший, кажется, ни слова, и черноглазый метис с пороховой отметиной на щеке, улыбавшийся каждому, хотя лучше было бы сказать ухмылявшийся – потому что его волчий оскал не ввел бы в заблуждение и ребенка.
-
Ну, понеслась!
-
Дома старики, и старики в доме. Здорово!
-
+1
-
чернявый голубоглазый джентльмен Ня, какой я.
|
|
-
Вспоминаются Маски - там где они в кабаре серии играли. КОгда кабаре было фрицевское, а на сцене разыгрывали сценку про Павлика Морозова (где он убегает от папы на роликах, а потом ловит топор лопатками. И на бис))))
|
|
|
Не многие бы отреагировали на предложение кобольда, да и на само его присутствие, так как это сделала леди Торним - с мягкой улыбкой и благодарностью:
- Благодарю вас за заботу и галантность, Тэв-Тэв Дор-Гак, - Алувана постаралась воспроизвести звуки имени как можно ближе к оригиналу, хотя для полного совершенства ей все равно не хватало как минимум раздвоенного языка, - Пусть подобная погода на моей родине и считается всего лишь легким холодком, но я не стану отказываться от места потеплее.
Первоначальная нервозность постепенно спала и леди комфортно расположилась на банкетке, столь услужливо предложенной ей могущественным наследником драконов, облегченно вздохнула и еще раз оглядела гостей, а на них стоило посмотреть, редко где можно было еще увидеть собрание столь разнообразных...существ, за неимением лучшего слова, которое можно было безопасно применить ко всем собравшимся без исключения.
- Я думаю мне стоит несколько извинится за Черного Посоха, прожитые года не сделали его мягче, если он когда либо таким был, но причина вашего здесь присутствия действительно важная, поэтому позвольте мне удовлетворить ваше любопытство, рассказав небольшую историю, - голос Алуваны вряд ли можно было сравнить со звуком лесного ручейка или музыкой арфы, скорее он походил на работу кузнечного молота, твердый и звонкий, более подходящий командиру на поле боя, нежели женщине, однако в нем проскальзывали бархатистые обертона, делающие общее впечатление более приятным слуху, - Около месяца назад мои странствия завели меня в Рашемен, думаю многие из вас слышали про этот край, а кто-то наверняка там и бывал, не буду утомлять вас географическими и историческими подробностями, единственное что имеет значение это их граница с Тэем и их практически постоянный военный конфликт, в который, волею судьбы, оказалась замешана и я. Результатом этого стала моя битва с одним из Красных Магов, к счастью, я была к ней подготовлена, я знала, что Эдигар, мой противник специализировался на школе иллюзий, а как известно, Красные Волшебники практикуют фокус на одной из школ магии, что дает им действительно превосходное мастерство в ней, но в то же время делает их куда более предсказуемыми. Однако...наша битва преподнесла мне немало сюрпризов, и весьма неприятных, - магесса откашлялась и, отхлебнув из бокала продолжила, - С детства я обладаю некоторыми дарами моей покровительницы, Леди Тайн, Мистры, я чувствую магию и Плетение на значительно более глубоком уровне, чем обычно доступно практикующим магию, - на этом месте она бросила легкий взгляд на пестро одетого гостя, выделяющегося необычным золотистым оттенком кожи, - Это же мне позволило проникнуть в суть магии моего оппонента. Я никогда не видела ничего подобного, его заклинания, хотя и имели знакомую структуру, обладали совершенно иным источником, нежели Плетение. Трудно описать ощущения, которые я испытала, однако могу сказать что мне не слишком хочется повторять этот опыт, хотя и уверена, что мое желание тут не так много значит. После победы над Эдигаром, я провела некоторые исследования книги заклинаний Красного Мага, которую я заполучила в качестве трофея, к сожалению у меня не получилось взять живым самого заклинателя, я использовала столько заклинаний прорицания, сколько мне не приходилось использовать за всю свою жизнь, мне даже пришлось прибегнуть к услугам священников, чтобы связаться с Мистрой и результаты были ошеломляющими, к сожалению не в самом хорошем смысле этого слова. Я могу с уверенность сказать что мы имеет дело с еще одним Плетением, не имеющим отношения к тому, что все мы используем и оно явно имеет родство с Планом Теней, так как, в отличии то Плетения Мистры, это...Теневое Плетение не расположено в Материальном Плане, но проникает в него через связь с Теневым. Пока это все, что мне известно, даже заклинания богини магии не смогли пронзить завесу, накрывающую Теневое Плетение, что явно говорит о противостоянии другого божества... Все это выглядит не слишком радужно, с чем согласился и Келбен, он же предложил собрать надежных и опытных заклинателей, которые могли бы узнать что или кто за всем этим стоит и, если необходимо, встанут на пути надвигающейся опасности.
Пока Алувана говорила, в комнате было слышно, как переговариваются друг с другом собравшиеся гости, и хотя трудно было различить отдельные слова, но общий удивленно-обеспокоенный тон мог уловить даже не слишком искушенный слушатель. Гомон этот нарастал и после того как леди Торним умолкла достиг своего пика, подобно волне, готовую вот-вот обрушится водопадом вопросов...
-
Банкетка ;)
-
я знала, что Эдигар, мой противник специализировался на школе иллюзий.... что дает им действительно превосходное мастерство в ней, но в то же время делает их куда более предсказуемыми.
Люблю сталкиваться не просто с "выскочившими из-за угла" противниками, а с более-менее известными репутацией, послужным списком, любимыми техниками... Когда можешь заранее немного проанализировать противника, а заодно есть за что уважать его!
|
|
|
|
|
-
-Бери, Ричард! Маг, приобретший в результате манипуляций аж до тошноты аккуратный и официальный вид, прохаживался по краю падающей от карниза крыши тени, в паре шагов от Келл. -Откуда мне знать? - браво отозвался он, - Я же не... хотя да, я таки волшебник. Я нищий, голодный избитый волшебник. Но у меня, не знаю где, но сохранилась честь и я не позволю этому меднолобому позорить честь наших павших товарищей (да всыплют им боги на том свете по их заслугам) полагая, будто они погибли просто так, зазря... Что они пропали, якобы оттого что мы ничего не нашли! Хочет знать правду - пускай шлёт своих холуев с приказом!
Кончив кипятиться, Реджинальд ухмыльнулся эльфийке:
-А пока не будем терять время! Вы тоже должны выглядеть неотразимо!
Просмотрел ещё одну страницу, поотрабатывал руками странные жесты и присел около Келл:
-С вашего разрешения! Третьего размера хватит?
Alter Breasts [Nymphology, p.14] Да, Тэв, оно у меня было заявлено в спеллбук с самого начала! Получатели: Келл Виноградная Кисть.
Отредактировано 06.02.12 в 23:44
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Мастер, крайний раз я переводил латынь в июне 2001, получил "удовлетворительно" на экзамене, а через полгода отчислился по собственному. Так что поддержать не смогу.
|
|
-
С первым сообщением
1 игрок = 3 броска: 1. Значащий в Соревнование Навыков (Skill Challenge): либо Природа (Nature), либо Внимательность(Perseption), либо Помощь Nature, либо помощь Perseption.
2. Выносливость (Endurance)
3. Aтлетика
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Дорогие игроки! Наш модуль завершен. Огромное спасибо всем за участие. То, что задумывалось, как тест боевой системы, вылилось в полноценный модуль-боевик на тысячу постов, отыгрышем, трагедиями и триумфами. Мне было очень жаль, когда погибали некоторые персонажи, особенно когда видно было, что игроки успели с ними сродниться. Также не могу не отметить, что практически все игроки порадовали меня прекрасным темпом, что для нас с ассистентом было очень важно. Да и просто приятно. Было много чего - и киношные выходы один на один, и истекания кровью, и миллиметр, за которым смерть, и френдли фаер, и напряженные блуждания по переулкам, и снайперская стрельба, и ругань через бортик фронтона, и сопротивление до последнего, и жестокие бандиты, и мужественные защитники... Не было рукопашной разве что, я бы хотел на это посмотреть. В общем, насыщенно получилось на мой взгляд. Ну и да, это был мой первый модуль вообще, так что я вдвойне рад, что он достиг завершения и доставил фан. Отдельно хочу отметить помощь Драага - в одиночку я бы, наверное, не справился. *** По поводу самой игры. Сразу скажу, что хорошим парням в среднем однозначно везло сильнее. Несмотря на это, обе стороны допускали ошибки. Возможно, их причиной было и то, что я не совсем четко указал дистанции, или правила не были до конца поняты. Поворотными моментами на мой взгляд были: 1) Билли выставил шляпу из-за забора и побежал по переулку. Вместо того, чтобы побежать вокруг. Естественно, док стрелял в него, а не в шляпу. Но показательно, что потом он в шляпу все-таки стрелял. Т.е. если бы Билли не подставился - уловка бы сработала. 2) Шоун полез на вышку, при этом его никто не прикрывал. Позже он начал долгий снайперский выстрел на средней дистанции. Неудивительно, что Майки оказался быстрее и точнее. Если бы Шоун выбрал позицию, скажем, за складом пиломатериалов, и оттуда держал бы крышу под обстрелом - у него было бы серьезное преимущество над Майки и Доком. 3) Тэд, распахнув дверь, прыгнул внутрь вокзала, вместо того, чтобы стрелять. В результате, Эванс свалил его первым. 4) Эванс не добил раненого Воргу, а также не указал взведение курка в конце хода, за что поплатился жизнью. 5) Бунн. Хотя Бунну фактически очень не повезло, все-таки, он очень сильно рисковал, забираясь на крышу - по сути, он там оказывался один против двух. Кроме того, Бунн очень долго ждал после того, как его ранили и потерял много крови. 6) Майки не добил Бунна, и спасся только чудом (для выстрела Бунна с СУ не то 2, не то 3 на распределение выпало 100 - "пустое место") 7) Черный Дик, вместо того, чтобы с безопасной позиции добить дока, сыграл в орлянку с пацаном. Подожди он два хода - у него была бы серебряная подкова, и при ее использовании исход был бы другим. До этого из-за скобяной лавки он стрелял быстрым выстрелом с большой дистанции и (даже навскидку), то есть почти без шансов попасть. Так же можно отметить его общую неспешность - спринтом лидер бандитов практически не пользовался, чем словно специально ограничивал себя в мобильности. 8) Бивер не залег под телегу, откуда смог бы следить за перемещениями Стивена или стрелять по нему. Стивен это сделал. Из-за телеги вообще был очень плохой обзор. 9) Стивен, вообще, по сути, был самым тактически грамотным персонажем. Пожалуй, он единственный, кто пытался по-настоящему взаимодействовать со своей партией. К сожалению, в конце он не использовал Бриннера для прикрытия. В последней перестрелке он сделал первый выстрел навскидку, а не быстрый (свой коронный), хотя возможно это и было связано с неправильной оценкой дистанции (я там карту не сразу прикрепил). 10) Док, перебегая улицу перед отелем, где его подстрелил со станции Ворга, не осмотрелся как следует из-за телеги - он, конечно, заметил бы Воргу на станции, если бы наблюдал не только за улицей и не на бегу. 11) Фрискот, заняв позицию за ящиками, загнал себя, по сути, в мышеловку. Итого: удача, конечно, особенно на близкой дистанции, играла очень большую роль. Но и тактические ошибки сказались сильно. Что касается достижений отдельных игроков. Самым эффективным бойцом оказался Майки - 3 убитых противника, один раненый, сам ранен чуть-чуть. Во многом это было обусловлено эффективной связкой характеристик и навыков - Ловкость рук и Быстрый выстрел профи. Ну и переползания по крыше были, по сути, довольно толковые. Кроме того, Майки насобирал (и за счет темпа и за счет отыгрыша) и использовал дофига подков, и получает: Второй по эффективности Тэд Ворга - 1 убитый, 1 раненый, сам тяжело ранен. Хотя изначально Ворга стрелял не очень хорошо, он удачно воспользовался ошибкой Эванса, а потом подстрелил дока со станции. В целом, действовал он грамотно, хотя главная ошибка сильно снизила его боеспособность. Как главный ковбой в модуле получает Bronco Bested: Третий по эффективности Нопал - 1 убитый, 1 раненый, сам тяжело ранен. Нопал под управлением ассистента словил пулю в самом начале, поэтому судить его действия довольно трудно. В любом случае, я очень рад, что Менш нашел желание продолжить игру и выдал несколько действительно классных постов. Как ганфайтер-победитель, Фрискот получает: Док подстрелил одного бандита и получил два ранения. Любопытно, что после первого выстрела, Доку реально не везло на дополнительные СУ за навык "мастер". Кроме того, Док был самым человечным персонажем в модуле, все время пытаясь договориться то с Бивером, то с Бунном, то с Нопалом. Еще повезло, что он не попал в ловушку, подстроенную Бунном! Чтобы в будущем ему сильнее везло, док получает "Счастливые чепсы" Бриннер остался жив. Бриннер, несмотря на отстраненность от основных событий, явил неплохой отыгрыш, и заодно чуть не подстрелил Стивена. Очень сожалею, что Сэм Тайлер под конец модуля пропал с ДМа, надеюсь, что у него все хорошо. Дик Подстрелил маршалла, легко-легко ранил Майки и был убит. Черный Дик показал очень красивую игру. К сожалению, не слишком выскоий темп вынуждал прибегать к автоходам, и еще, на мой взгляд, надо было больше командовать своими ребятами. Но, в любом случае, персонаж был чуть ли не центральной фигурой модуля, пока не погиб. Ингрэм Убил одного и погиб сам. Лично мне персонаж очень сильно импонировал, пожалуй даже больше, чем Фрискот. "Ганфайтер - это не киношная роль, ганфайтер - это тяжелая работа" - хочется сказать про него напоследок. Хороший отыгрыш и вдумчивая игра. Эванс Тяжело ранил Воргу. Погиб. Эванс... сделал все что мог! И персонаж, и игрок. Крепкий персонаж. Бунн Бунн разыгрался по-настоящему уже после ранения. Ну, многие отмечали то, что этот персонаж заставил сердце сжиматься. Стабборн отправился в армию, удачи ему там. Бедм ждать возвращения для дальнейшего плодотворного творчества. Ну и просто ждать). Джонсон Джонсон, к сожалению, поиграть не успел, хотя того, что было, мне лично хватило, чтобы полюбить персонажа. Непросто было его убивать. *** И, наконец, давайте обсудим систему. Первый, и самый главный вывод, который я сделал - она мне нравится. Безусловно, ее еще надо дорабатывать, она сложная, но в основном модуле я хочу видеть ее расширенный-допиленный-дополненный вариант, а не ризус или гурпс. Дальше более частные моменты. Во-первых, мой взгляд, как мастера, на то, что стоит изменить: 1) Система перемещений. Как мне показалось, идея с торможением особого энтузиазма не вызвала, да и прикидывание на глаз и расчет в уме расстояний - штука, как оказалось, не особо прикольная. Придется ее доработать. Также: - дополнительные способы движения для всяких там раненых и тд - надо разложить рывок на разные варианты и закрепить за ними СН и СУ. Ассистент: Поддерживаю. Возможно, стоит сделать спринт более длинным, но не более 1-го спринта на ход, например. И без торможения, просто если кинуть на него СН, то какбы можешь пробежать лишнего когда не надо, или недобежать, наоборот. 2) Усталость. Думаю ввести что-то вроде стамины. Так явно будет проще. Вроде количества очков стамины, равных значению атрибута "выносливость", которое будет уменьшаться в процессе бега, перекатов, переноски тяжестей - и т.д., и соответственно влиять на состояние персонажа. 3) Длительные действия (перевязка, перезарядка, прицеливание) надо переделать так, чтобы их можно было удобнее и понятнее прервать посередине (с результатом или без). У меня уже есть идеи, как это реализовать. Например, перевязка. Сейчас это происходит так: Кинул куб на качество (по правилам его надо кидать после завершения перевязки, но как-то так вышло, что мы кидали в самом начале) - если не набрал достаточно СУ - все, ты все это время потратил зря. Если набрал - это даст некий бонус в СУ к броску на остановку кровотечения, когда он будет, ну и степень кровотечения сразу снизится.
Я собираюсь сделать так. Есть три действия: "начало перевязки" (3 очка, скажем), "улучшение перевязки" (скажем, тоже 3 очка) и "завершение перевязки" (ну, пусть тоже три очка). Каждый раз, когда выполняется "улучшение", проходится тест на ловкость рук, каждая СУ в дальнейшем прибавит +5 к выносливости для теста на остановку кровотечения. Для того, чтобы перевязка была закончена, нужно выполнит "начало", столько, сколько захочется (ну, скажем, общий бонус к выносливости не может быть больше +30) "улучшений" и "завершение".
Что-то похожее сделать с перезарядкой и прицеливанием.
4) Получение информации. Конечно, всех вариантов не учтешь, но просто привязывать ее к броску на реакцию и смотреть по обстоятельствам - не совсем удобно. Кроме того, можно ввести дополнительные действия на более внимательное прислушивание и наблюдение. Ассистент: Однозначно надо, всеми руками за! Имхо, стоит сделать таблицу Реакции по СН/СУ единую какбы, и ввести действие и, может быть, навык особый, которые будут давать бонус к Обязательному Тесту. Или, там, открывать новые возможности на таблице, которые обычно недоступны.
5) Саму по себе реакцию более детально расписать в правилах. Ассистент: Да, думаю, стоит сделать общую единую таблицу, на скольки СН/СУ можно/неможно чего и что допустимо. 6) Штрафы должны снижать характеристики ниже 0. Тут любопытная ситуация сложилась, скажем, штрафы снижают мою ловкость рук до -50, но она считается равной 0. Я кидаю на д100, скажем, 7. Результат - 0 СН. А у меня еще навык профи - и вуаля, уже 1 СУ (именно так Тэд подстрелил Дока, навскидку.) Это не работает, если есть шрафы, выраженные в СУ (за укрытие, например).
Хочется сделать так - пусть характеристики падают ниже 0, но пусть будут lucky shots - при выпадании, скажем, 1 для обычного, 1-2 для профи, и 1-3 для мастера тест считается пройденным с 0 СУ вне зависимости от штрафов.
7) При стрельбе по верхней половине тела с навыком профи попасть в ногу даже случайно невозможно. Надо как-то поправить. Собственно, просьба прокомментировать, за, против, и так далее.. Ну и свои замечания внести. Например, мне два игрока жаловались, что непонятно, какие расстояния куда, и хорошо бы сетку ввести. Но я считаю, что прикидывать на глаз расстояния персонажи могут, а точно определять - нет, и говорить с той или иной степенью точности должен мастер. Ассистент: возможно, стоит в постах больше описывать окружающих предметов - не просто "парикмахерска", а "парикмахерская длиной примерно в то-то или то-то". Увязывая это на Реакцию-ролл. То есть ИМХО, плохое ориентирование в расстояниях можно лечить, давая хар-ки длины всех(многих) предметов-сооружений в поле видимости. А то мы только чуток перед модулем сказали, и все. То есть, я хочу сказать, что у игроков не было ощущения, что их персонажи ориентируются в размерах/расстояниях, имхо. Так как ты указывал только расстояния от них до цели - что хорошо с точки зрения гейм-плэя, но, видимо, не заставляет вживаться в человека, который сам прикидывает расстояние от примерных размеров окружающих его предмеов. А ведь иирц изначальная наша задумка как раз была в том, чтобы давать описания предметов/сооружений по длине... Еще идеи? Просьба по возможности развернуто).
|
|
|
|
Дела определенно шли в гору. Доктор сказал, что состояние каплоя фон Рюгге более чем удовлетворительно и что, если так дальше пойдет, уже через неделю он будет полностью здоров – хотя от морских походов с их антисанитарией и плохим питанием он рекомендовал воздерживаться по меньшей мере месяц. Каплой улыбался и качал головой – месяц госпитального режима казался ему недопустимой роскошью в нынешние времена, к тому же, неизвестно, что было опаснее – заплесневелый хлеб на лодке или ежедневные бомбардировки союзников. Его перенесли в палату, где, кроме него лежал еще один офицер – лойтнант Франц Модель из штаба флотилии, один из аналитиков, занимающихся оценкой перехваченных радиограмм англичан и вычислением конвойных маршрутов. Бедолага оказался в «Глории», когда в нее угодила английская бомба. У него сильно обгорело лицо и плечи – во всяком случае, так он сам заявил, невнятно представившись из-под полностью скрывающих лицо бинтов. Чуть позже в госпиталь наведался Бюрен, сдавший вахту старшему инженеру. Перемолвившись с каплоем парой слов и убедившись, что с ним и остальными раненными обходятся достойно, Генрих отправился в «Северную Звезду», где рассчитывал встретить Гильзу и пропустить с ним пару рюмок. Тут правда ему не повезло – Трекенталь уже покинул гостиницу и отправился по злачным местам. Зная привычки Гильзы, Бюрен был готов поклясться, что тот отправился в «Клуб отдыха офицеров Кригсмарине» - как чопорно называли местный офицерский бордель. Самому туда идти пока не хотелось, а вот выпить – совсем наоборот. К несчастью, в ресторане гостиницы не было ни одного морского офицера – только пара штабистов, уже изрядно нализавшихся и шумно о чем-то споривших. Был еще «Эдельвейс» - местный бар, куда пускал народ поприличнее, но располагался он почти в центре города, а слова Рудера в памяти засели крепко. Совсем расстроившись, Бюрен решил напиться в одиночестве, взяв бутылку шнапса к себе в номер, но когда он, обзаведшись всем необходимым, уже собирался покинуть ресторан, в холл ввалилось трое офицеров подводников, уже пошатывавшихся и слегка потрепанных. Это были командир, вахтенный и инженер с лодки U-1058. Командира звали Герман Брудер и с Бюреном они были знакомы еще со Ставангера, когда оба плавали на других лодках. - Генрих, дружище! – почти прокричал Брудер, заметив старого знакомого, - выражение твоего лица не соответствует тому, что ты держишь в правой руке. Если ты не торопишься, мы знаем отличный исправить эту кислую мину, да, парни? Бюрен не спешил.
Трекенталю повезло меньше. К своему немалому удивлению, добравшись до Клуба, он обнаружил его брошенным, темным и с выбитыми стеклами. Побродив немного вокруг и убедившись, что здесь ему точно ничего не светит, раздосадованный Гильза решил отправиться в «Эдельвейс», где всегда был шанс подцепить какую-нибудь медсестру или связистку. - Чертова светомаскировка, - спотыкаясь на разбитой дороге, ругался Теодор. Неожиданно, он услышал сзади какой-то шорох. Остановившись, Гильза напряг слух. Привыкшему к монотонному гудению лодки, окружающая тишина казалась ему абсолютной. - Проклятые Томми, - буркнул лойтнант, на всякий случай проверяя кобуру, - Совсем из-за этой бомбежки нервы ни к черту. Рукоять «Вальтера» приятно холодила ладонь, придавая уверенности в себе. Теодор достал еще одну сигарету, щелкнул зажигалкой… Это была скорее интуиция, нежели осознанное действие. Не успел язычок пламени коснуться сигареты, как подводник разом подался вперед и в сторону – росно настолько, чтобы спасти себе жизнь. В плечо ударило что-то твердое и неровное, завернув шваба вперед и отозвавшись резкой болью в ключице. Продолжая движение, он выхватил из кобуры пистолет и развернувшись в падении с одного колена несколько раз вслепую спустил курок. Вспышки выстрелов ослепили, но между ними Гильза отчетливо слышал чьи-то поспешные шаги – неизвестный бежал как заяц, жаль было не видно – куда. Какое-то время Теодор простоял в неудобной позе с пистолетом в руках незажженной папиросой, прилипшей к нижней губе. Колено саднило от неудачного приземления, от плеча расходилась тупая, ноющая боль, все мышцы дрожали от совершенного невероятным усилием маневра. Встав и отряхнувшись, Гильза продолжил свой путь к «Эдельвейсу». Это было его последнее воспоминание в этот день.
Утром, Бюрен наведался в номер Трекенталя, оказавшийся нетронутым. Инженер, который к тому времени уже не спал, сказал, что Гильза явился на лодку в свою вахту, слегка прихрамывая и порядком навеселе. Отправившись в док, Генрих обнаружил Теодора на удивление свежим и даже выбритым. Следы вчерашнего разгула наличествовали, но были хорошо скрыты бравым видом лойтнанта. Наручные часы показывали 9.30. Самое время было отправляться с докладом к командующему.
|
|
|
|
Бюрен приник к перископу, осторожно поворачивая его глаз на шестиметровой мачте. - Следить за Папенбергом! – недовольно шипит он, когда лодка клюет носом и перископ полностью уходит под воду. Слышно как жужжат ручки рулей глубины, вращаемые рулевым, старающимся держать субмарину ровно. Из-за высоких волн цель все еще не видна. - Акустик! Состояние контакта! - Шум винтов на сорок семь, усиливается! - Скорость контакта? – вообще-то, такой вопрос не относился к компетенции акустика, но Генрих знал, что стаббутсман Густав – моряк опытный и навыки его выходят далеко за пределы уставных обязанностей. - Пока не могу сказать, герр оберлойтнант. Не больше двадцати узлов, сдается мне. В перископе по-прежнему только волны и серое небо. Линзу ежеминутно заливает накатывающая волна. - Герр Оберлойтнант, боевая тревога? – осторожно спрашивает боцман. Трёкенталь более категоричен. - Давно пора, доннерветер! Под дизелями мы грохочем как старая консервная банка! - Боевая тревога! – несколько раздосадовано бросает Бюрен, понимая, что Гильза таки прав. - Машина стоп! Переключить на электро! Мерный рокот дизелей утихает, слышно как грохочут сапогами матросы, занимая боевые посты. Затем медленно поднимается тихий, мерный гул электродвигателя. - Редуктор к электродвигателю подключен! – рапортуют из машинного отделения. - Шнорхель убрать! Обе машины малый вперед! – командует боцман. В торпедный отсек через пост управления пробегают два матроса, пропитанные выхлопными газами похлеще сухопутных автослесарей. Сапоги на пробковой подошве глухо стучат по решетчатому настилу палубы. - Герр оберлойтнат, - акустик перекрывает общий гомон, - Шум двигателя больше не фиксируется. Шумят винты на малом ходу. Похоже, это подлодка. - Наша? – машинально интересуется Генрих, одновременно с этим понимая, что акустик этого знать не может. - Хотел бы я это знать, - подает голос Теодор, - одно ясно – нас они заметили позже, чем мы их. - Шли в надводном, - предполагает Бюрен. - За своими винтами могли и нас не услышать. Обе машины стоп! Тишина! Низкий, вибрирующий гул электродвигателя стихает, словно успокаивается гигантское насекомое. Лодка погружается в тишину, которую старается сохранить каждый. Матросы перешептываются, стараясь без нужды е делать ни шагу. - Акустик, состояние контакта? – тихо спрашивает Теодор, не дождавшись вопроса от Бюрена. - Пятьдесят, шум винтов приближается. Скорость цели – восемь узлов. - Точно лодка, - хмыкает Гильза, - и скорее всего – бриттов. Ничего, пусть они нас потеряют, и пойдут на всплытие… - Надо зайти им в корму, - кивает Генрих. Время тянется медленно и мучительно. Акустик время от времени сообщает об изменениях в курсе лодки. Та, похоже, тоже ищет товарку. Несколько раз она меняет курс, не уходя далеко. - Чепуха, - морщится Трёкенталь, - без активного сонара они нас могут до второго пришествия искать. Идиоты. Спустя час неизвестная лодка наконец оставляет свои поиски и ложится на старый курс. - Положение контакта на сто двадцать градусов, удаляется. Скорость до десяти узлов, - шепчет акустик стоящему рядом оберстлойтнанту. - Дай-ка я послушаю, - требует Бюрен и акустик отдает ему наушники. Шум винтов слышно хорошо – лодка совсем рядом. - И что ты там хочешь услышать? – интересуется Теодор. Бюрен морщится. Нет, не то – и отдает наушники акустику. - Доложить, когда выйдет на выйдет на сто шестьдесят, - отдав приказ Генрих возвращается к Теодору. - Что задумал? – интересуется тот. Бюрен пожимает плечами. - Отойдет подальше – зайдем в корму. Там он нас не услышит за своими винтами. Побродим немного за ним – должен же он когда-то всплыть? - А если это один из наших? - Поздороваемся, отрезает Бюрен, как раз перед докладом акустика. - Контакт на сто шестьдесят, герр оберстлойтнант. - Подготовится к повороту. Курс – сто семьдесят. Правая машина – малый ход. - Только тихо… - добавляет Гильза шутливо. Сейчас он наверняка изнывает от вынужденного бездействия. Лодка делает поворот и выходит на новый курс. Начинается преследование. Подобные преследования – дело медленное и требующее особого терпения. В военно-морском училище могут рассказывать о том, как геройски сражаются кригсмарине, но большая часть боевого похода – это все же безделье, вынужденное отсутствие каких-либо действий. Трёкенталь вернулся в кают-компанию, заявив что собирается досыпать. Бюрен остался, не отрывая взгляда от акустика, в ожидании хоть каких-то перемен. Через час ожидание его было вознаграждено. - Шум винтов меняется, - сообщает Густав, и добавляет через пару минут, - скорость снизилась. Похоже, пошли на поверхность. Оберлойтнант молчит, боясь спугнуть капризную удачу подводника. Наконец, он едва сдерживает вздох облегчения, когда акустик сообщает: - Зафиксирован шум двигателей. Они включили дизель. - Перископ поднять! – тут же реагирует Бюрен. Трубка командирского перископа с шипением уходит вверх. Он приникает к окулярам. - Да, так хорошо, - бормочет он в полголоса, отстраивая резкость. Лодку видно хорошо, хоть и с кормы. До нее не больше трех миль. - Вот так дела… - удивленно бормочет он, - герр лойтнант, взгляните на это. - Что там, Генрих? – неохотно отзывается с койки Гильза, - ты увидал в перископ морского дьявола? - Лучше, друг мой, много лучше, - улыбается Бюрен, - это британская малая лодка. И похоже, ей здорово досталось… В перископе видно, как небольшая посудина рассекает высокие волны. Обшивка ее покорежена, а местами разорвана, словно бумага, и даже глазу был заметен крен на левый борт. Лодка могла налететь на мину или попасться эсминцам, патрулирующим германский берег. В любом случае, она являла собой жалкое зрелище.
|
-
Пейзажик однако...
-
Поворот..
|
|
|
|
Тем временем Ленц твердой уверенной походкой вышагивал к флигельному дому солтыса, расточая кивки узнавшим его кметам и торговцам. Советник в глебине душим надеялся, что оставленный отряд не наделает бед. В противном случае им всем ( и ему в частности) придется нести ответственность не только перед бароном, но и перед герцогом, который, в отличие от мягкотелого Сызвика, был жестким малом с тяжелым нравом. Поравнявшись с ощерившимся штыками забором, Кестер в который раз подивился смекалки здешних поселенцев. Не имея возможности организовать полноценную деревню, месьтные жители придумали превратить каждый дом вот в такую мини-крепость, растянуть мостки по всему периметру и вооружить часть ополчения составными луками. Эти ребята, в большинстве своем бывшие охотники, стреляли не хуже белок и с такой высоты представляли собой грозную силу. И хотя такая милитаризация была нормой для поселения такого типа, Ленц отметил про себя, что стражи на улицах больше обычного. И еще эти странные плакаты... Кто такая эта Тесля "Травница"? Кивнув двум держурным на входе, Ленц поднялся по ступенькам до входной двери, дважды постучал массивной ручкой. Открыла ему маленькая девочка, лет пятнадцати на вид - солтысовская племянница. Ленц глянул на нее из-под белых кустистых бровей. - Доброго дня, прелестница. Отто дома? Не дожидаясь ответа, Кестер мягко отстранил девчушку и прошел внутрь дома. Убранство было неприхотливым. Почти вся мебель, кроме печки, была вополена из дерева: столы, стулья, кровати, шкафы, сундуки. Опасно.. А вдруг пожар? - подумал Ленц про себя. Но Отто, видать, придерживался другого мнения. Или просто любил все деревянное. - Дяди сейчас нет. Велели-с не пущать никого без срочного делу. - Милсдарь Ленц! Какими судьбами! - раздался сверху мягкий, но звучный голос солтыса. - Сейчас спускаюсь, минутку... Послышались шаги и через пару мгновений Отто Безенхоф, назначенный солтысом, представл перед советником во всей красе. Высокий, статный мужчина, одних с Кестером лет, выше советника на добрую голову и, казалось, на целую сажень шире в плечах, солтыс являл собой образец грубой мужской красоты в самом ее соку. Ухоженная борода, буйная грива черных, с проседью волос, взгляд соколиных глаз , его внешности позавидовал бы любой дворянин. Но Кестер отметил синие круги под глазами Отто, свидетельствующие о неспокойном сне, отметил морщины в уголках обычно всегда улыбающегося рта. Легкие нотки неспокойствия в бархатном голосе и бегающий взгляд подтвердили зарождающиеся опасения Кестера. Но не смотря ни на что рукопожатие Отто все еще было твердым и решительным, как и раньше. - Мне доложили о вашем прибытии. В какую авантюру ты впутался на этот раз, Кестер, что путешествуешь с такой...эээ.. странной компанией? - Пройдем в кабинет, Отто. - уклончиво ответил советник. - Угостишь меня настойкой из березовго сока. Солтыс понимающе кивнул и они вместе поднялись на второй этаж. Кабинет солтыса соответствовал общему убрантсву дома - рабочий стод, стул, пару сундуков с бумагами, резные шкафчики, заполненные отчетами и бухгалтерией. В углу, возле окна, стояла застеленная кушетка. Стоило двери за ниими закрыться, Солтыс тяжело опустился на обитое кресло, расстегнул верхние пуговицы на рубахе и наполнил стоящий на столе бокал вином, разом осушил, потом посмотрел на советника, слегка смутился и предложил вина ему. Кестер отрицательно покачал головой. Изменения в солтысе, ранее им подмеченные, теперь просматривались более явно. Отто был чем-то встревожен. И жутко устал... Минуты две они молчали, затем солтыс произнес: - Так что за бригада у тебя, Ленц? Никак в погоню за кем собрался? Тебе уже не двадцать лет. И даже не тридцать, чтобы так носиться за кем ни поподя. Сидел бы дома, да нянчил внуков.. Хотя что я говорю.. Горбатого, как известно, только могила исправит! - на последнем изречении он вымученно улыбнулся. - От государственных дел возраст не спасает, Отто. Тебе ли этого не знать.. Куда я иду и зачем, сказать не могу, к сожалению. И не потому, что не желаю. Ты мой добрый друг, но тут, как я уже выразился, дело государственное. Задерживаться мы не планируем. Я, собственно, и пришел лишь затем, чтобы ты подписал мине пропускную во владения герцога. Бюрократия, мать ее... Солтыс молчал. И теперь уже выглядел на свои сорок с хвостиком. - Не могу, Кестер.. Глаза обычно уравновешенного советника расширились. - То есть как? Поверь, Отто, я спешу, и шутки шутить сейчас нет времени... - Разве бы я стал шутить о таких вещах с баронским советником.. Но я правда не могу. Не имею, так сказать, административного права. Кестер молчал, сверля солтыса своими серыми глазами. Тот продолжил. - Ты, вероятно, заметил развешенные по поселению плакаты. Конечно заметил.. Так вот, это своего рода предвыборная компания, огранизованная госпажой Теслей. И по распоряжению самого герцога, хочу заметить.. - Неужто Кёрнский совсем с катушек съехал? Или ты натворил чего? А? Отто? Солтыс вновь наполнил свой бокал, выпил. - Тут дело нечистым попахивает.. Все произошло недалече, как три дни тому назад. Пришло официальное распоряжение от герцога - подпись, печать, все его, а с ним вместе и эта бабища со сворой агитаторов. И понеслось.. Сказали, что управление мое неэффективно, и недобнос смещать, высвобождая вакансию для более...эээ... перспективных, во! Представляешь, Кестер! - А народ что? - А что народ... Супротив грамоты кёрнской не попрешь.. Но нашлись активисты. Перелопатили архив, нашли статью. Будем, говорят, официально выборы проводить. Независимые токмо чтоб были. А тут как раз, на прошлой неделе, магичка эта прискакала. Пущай, говорят, она лицом будет доверенным. Ну я и распорядился.. Теперь вот ждем результатов. Ленц слушал и лицо его мрачнело все больше. Закон, по которому проводили местные выборы, был подписан им самим в день его официального принятия на должностб, как советника. И согласно ему, солтыс на момент переизбрания не имел права заверять какие-либо документы до конца предвыборной компании.. В том числе и проходные грамоты. А без такой даже ему, Кестеру Ленцу, не попасть во владения герцога, не вызвав ряд подозрений и вопросов. А то и разбирательств.. - Налей-ка и мне тоже.. - Кестер взял бокал и уселся напротив Отто. - Мне жаль, друг. Но у меня связаны руки.. Хочешь - поговори с магикой. Я ей весь третий этаж выделил. С мансардой впридачу. Вход с заднего торца. Ленц молчал кивнул, погрузив длинный нос в чашу с вином. Его энергичный разум искал решения проблемы. И, кажется, нашел... - Ладно, Отто. Где наша не пропадала. Удачи тебе на выборах. Посадействую, чем смогу.. А сейчас изволь мне откланяться. С этими словами советник допил вино и вышел из кабинета.
|
|
|
|
|
|
|
Вечером того же дня, около шести часов по полудню...
Баронская делегация неспешно двигалась на север. Солнечный диск, до этого назойливо светивший им в лица, начал потихоньку опускаться. Прогретый летний воздух наполняли ароматы луговых трав. Впереди маячили верхушки деревьев. Дорога, по которой они ехали, была ровная и утоптанная - постарались многочисленные купеческие обозы, следующие по тракту из Редании в Темерию через земли герцога Кёрнского и Эдинбергский замок. Ехавший во главе сей честной компании Кестер Ленц пребывал в раздумье. Маршурт, им заранее проложенный, имел множество "косяков" и ошибок. Последнее донесение о передвижение ганзы Лиса, упершего баронессу, было им получено четыре дня назад. Почта пришла от одного кестерского "языка" из дальних провинций, который очень точно описал самого Лиса и четырех его сподвижников, оказав тем самым советнику огромную услугу, вырвал из когтей глубокого отчаяния и косвенно принудил к действию. До этого ни барон ни сам советник не знали, с какого конца подступиться к разрешению этой ситуации. Фальсифицировать невесту или отменять марьяж барон наотрез отказался, заявив, что достанет мерзавца из под земли, отрежет ему поганые яйчишки и ими же нашпигует, как индюшку в Белетейн. Разумеется, все это были пустые угрозы, так как похищение (если это, конечно, как думал Ленц,, , было похищение) произвели с величайшей тщательностью, заявившись ночью в башню баронесски через Богом забытый тайный ход. Хватились только на утро, да и то после обеда, ибо ее сиятельство любило понежиться в постельке. С тех пор прошло чуть более трех дней дней... Сейчас они наверняка форсировали верхний приток Понтара.. И наверняка делали привал после такого перехода. Следовательно, нас с ними разделяет четыре дня пути. Гнать сейчас нет смысла - это все равно ничего не даст. Тут надо подходить с умом, а не со скоростью. По моим подсчетам, Лис повезет ее через Пасторский перевал - самое безопасное место, если идти через Холмы . Там в низине есть небольшое рыбацкое поселение и тамошний солтыс даст знать, если увидит посторонних.. Остается еще проблема скоятаэлей. Но с ней мы столкнемся не раньше, чем подойдет к верхнему притоку... Так рассуждал Ленц, покачиваясь в седле пегого жеребчика, которого по непонятным, одному ему известным причинам, причинам называл Пылью. Конь был с норовом, обожал яблоки и всю дорогу норовил укусить богданского Лося. Солнце еще высоко.. Привал сделаем, когда совсем стемнеет. В лесу есть небольшой рабочий поселок, если мне память не изменяет. У них и передохнем, ежели совсем припрет. Хотя по виду этих хлопцев, они готовы скакать до самой Каэдвенской границы... Ленц в очередной раз повернул голову назад, настолько, насколько мог, прокручивая в уме ценные указания, коими он снабдил отряд перед выездом. Первое, и , пожалуй, самое основное правило было не трепать о цели их поездки. Ведь языки могли быть не только у советника, но и у хитрого Лиса. А тот, почуяв погоню, мог круто поменять свой маршрут, или, еще хуже, схорониться до зимы в какой-нибудь харчевни и поминай как звали. Второе, на чем настоял Ленц, было послушание. Он платит - его слушают. Все пожелания и предложение, безусловно, рассматриваются, но решающее мнение остается за ним. Кестер понимал, что рискует, устанавливая такой порядок. Особенно это было заметно по елейным ухмылочкам аристократичного мага, Мракфорда, которыми тот его подчивал с самого старта. Ну, на всякий непредвиденный случай есть милсдарь Ирдис, успокаивал себя советник. Ведьмаки ребята принципиальные, от своих слов не отступаются. Но это все глупости, по сути, навеянные излишней нервозностью сложившихся обстоятельств. Денежки и обещание наживы наемникам - вот его гарантии успеха в этом мероприятии.
|
|
Белоснежный конь неспешно вышагивал в сторону ворот, везя на себе задумчиво улыбавшегося своим мыслям седока. Подкованные копытца поднимали в воздух маленькие облачка пыли, тонким слоем покрывавшей дорогу. Маг давно уже бросил поводья, предоставляя возможность смышлёному животному самому выбирать дорогу обратно и конь, чуя спокойную отчуждённость седока, неспешно брёл к городу. Ещё из далека можно было наблюдать за двумя пыльными облаками, тянувшимися следом. На и без того изувеченных телах поверженных рубак прибавилось глубоких царапин и ссадин, оставленных встречающимися на пути камнями, пропитавшаяся кровью одежда превратилась в лохмотья, сквозь дыры которых проглядывали участки с содранной до мяса кожей, лоскутами переплётшейся с обрывками ткани. Привязанные за ноги к луке искусно изукрашенного вышивкой серебряной нити седла, они волочились следом, неестественно вывернув руки и то и дело переворачиваясь на встречающихся кочках, оставляя за собой две тонких полоски быстро впитывающейся в землю руды. Мелкий песок, тонким ковром устилавший иссушенную жарким солнцем дорогу, уже давно содрал кожу с лиц падших противников мага, превратив их в безобразное кровавое месиво, в котором теперь даже родная мать вряд ли смогла бы узнать черты своих сыновей. Маг медленно покачивал в воздухе обретённым трофеем, дарующим ему пропуск в новое приключение, вычерчивая различные фигуры, словно дирижируя невидимым оркестром, играющим спокойную, чуть печальную мелодию. Мрак изредка отвлекался на беспрестанно крутящегося вокруг его шеи мыша, нашёптывавшего в его уши самые крепкие ругательства и требующего прекратить всё это безобразие, лишь хитро улыбаясь ему и с наглой ухмылкой, читавшейся в изумрудных глазах мага, смотрел в чёрные бусинки Совести, попросту игнорируя все его угрозы, заканчивавшиеся на страшных карах быть загрызенным ночью или обнаружить что в его любимые сапоги сходили по большому. Наконец, мыш полностью отчаявшись воззвать к чувству, которого у мага не было уже с дюжину месяцев, досадливо фыркнул и убрался в карман седельной сумки, который давно уже успел облюбовать для уединения после таких вот неудач с бессовестным магом. Мракфорд же, тем временем оказавшись подле ворот, остановился в пяти шагах от выстроившейся делегации и слегка улыбнулся советнику, сбросив верёвки с луки седла на землю. Мага ничуть не волновали взгляды стражников, устремлённые на него, как и не заботили возможные последствия, за их невозможностью. Он всего лишь приволок тушки разбойников, тем самым сэкономив время местных стражей. Мрак едва заметно ухмыльнулся, спокойно глядя в глаза Ленца, своей знаменитой в узких кругах "улыбкой маньяка", от которой, по чистосердечному признанию оных, у многих кровь стыла в жилах, предвкушая слухи, которые поползут среди кметов, а может и меж господ тоже, как только обнаружится каким образом умерли двое из напавших на мага и его друга. Новая победа должна была чуть больше нагнать страху на люд, прибавляя к правдивым и выдуманным сплетням об извращённых расправах мага из Скалля над дерзнувшими выступить против него людишками. - Милсдарь, люди зовут меня Мракфорд из Скалля. - спокойным голосом произнёс Мрак, продолжая смотреть в глаза Кестера, приподняв стрелу, дабы любой желающий из сгрудившейся свиты мог увидеть её, - Действующий преподаватель Академии. Моего друга зовут Богданом из Збышковца и... - маг пробежался взглядом по толпе а затем, с ухмылкой повернувшись в седле и бросив взгляд назад, обернулся к Ленцу вновь и продолжил, - Благородный рыцарь присоединиться к нам чуть позже. Мы будем рады принять предложение Вашего господина. Маг вновь холодно улыбнулся Кестеру, бросив стрелу одному из свиты, стоящему ближе всех остальных к нему.
-
"улыбкой маньяка", от которой, по чистосердечному признанию оных, у многих кровь стыла в жилах точно - преподаватель, и думаю - сопромути))
|
|
|
-
Когда прочитал команду "Лучники" я успел подумать и испугаться, что слова о доспехах следует понимать как то, что в упор никакой доспех не выдержит - или что бегущего в доспехаха рыцаря любая стрела догонит ;)))
|
Мракфорд внимал каждому слову старого знакомого, легко, как он и ожидал, перенявшего привычный между ними стиль общения, по-прежнему довольно широко улыбаясь, что позволял себе крайне редко, не скрывая своей радости по встрече с рыцарем, которого не видел уже добрую дюжину месяцев. Неожиданно растроганный приятной встречей, маг даже, ненадолго забывшись, взял в руки скользнувшего было в располагавшийся за пазухой карман Совесть и стал легонько поглаживать мышонка кончиками пальцев, отчего серый спутник, не привыкший к подобным нежностям, несколько мгновений старательно пытался ускользнуть из ловких рук мага, но, в конце концов, сдавшись, бросил эту бесполезную затею, а через некоторое время и вовсе подставил украшенную белой полоской спинку, млея от удовольствия, выпустив тоненькие коготки, впившиеся в мягкую кожу перчаток мага, которые тот снимал лишь на ночь. - Я смотрю, ты удачно распоряжаешься своими средствами, пуская их на нужные цели, а не спуская на баб и выпивку... - стоило только закончить Богдану, произнёс маг из Скалля, тут же, хитро улыбнувшись, добавив, - Впрочем, уверен что у славного воина из Збышковца находится всё же некоторые гроши и на подобные приятные мелочи... Взгляд любопытного мага упал на потертый корешок отложенной в сторону книги, на исцарапанной коже которого местами помятое, но всё ещё вполне читаемое тиснение гласило: "Скромный труд Аридена, по разумению своему составленный, о мироустройстве, его начале и конце". Пробежав взглядом по выдавленным в коже буквицам, маг перевёл полный уважения взор на своего товарища и хотел было сделать пару лестных замечаний в его адрес и, возможно, начать дружеский диспут касательно некоторых весьма спорных, но всё же весьма интересных, теорий автора, как позади раздался грохот распахнувшейся двери и характерный металлический лязг от вваливающихся в тесное и душное помещение трактира громил, отвлёкший Мракфорда от витиеватой речи, уже готовой сорваться с его бледных, расплывшихся в лёгком подобии улыбки, уст. Маг недовольно оглянулся, чтобы посмотреть в глаза тем наглецам, которые посмели прервать ход его мысли, но, заслышав голос советника, так, по крайней мере, он сам уверял, местного владыки, повернулся обратно и, пожав плечами, стоило только ему встретиться взглядом с Богданом, убрал задремавшего мыша за пазуху. Мракфорд безучастно выслушал все слова, долетающие из-за спины, впрочем, внимательно обдумывая каждое из них, и, стоило только раздаться звуку удаляющихся шагов алебардщиков, поднялся и, бросив ироничный взгляд в сторону своего товарища, впрочем, нисколько не относившийся к нему, но только к ситуации в целом, спокойным тоном, в котором всё же можно было уловить нотки сатиры, произнёс: - Ну что, милсдарь рыцарь, пройдёмте за достопочтенным гласом местной власти и узнаем, что же такого интересного она самая нам предлагает? - с секунду помолчав, ожидая ответа воина, он тут же меланхолично добавил, - Надеюсь это будет что-то поинтереснее, чем погоня за сбежавшим отпрыском местного вельможи. Вы ведь, доблестный милсдарь, помните дельце годовалой давности о сынке барона, или кто он там был, из не славного Маррибора? Мракфорд недовольно поморщился, припомнив давнее приключение, в ходе которого между магом и рыцарем и завязалась дружба - слишком уж много неприятностей пришлось тогда пережить из-за какого-то сопляка, да ещё и терпеть всё это время компанию несносных фурий - его коллег по цеху. Внезапно подскочивший и выпаливший в спину уходящему советнику длинную и, как могло бы показаться незнакомому с рыцарем человеку, нечленораздельную и лишённую всякого смысла речь, Богдан, ничуть не удивил даже не поведшего бровью мага, лишь чуть шире расплывшегося в уже умилительной улыбке.
|
|
|
|
ссылкаДоминго молился у алтаря, вознося хвалу Господу Богу. Золотой свет падал на его чело, проникая сквозь круглый витраж. Храм был словно осенен светом. Горели свечи и курили в лампадах благовония. Елейный запах одурманивал и приносил покой, очищая мысли от скверны. По правую руку от паладина хор возносил песнопение божеству Добра и Порядка. - Сэр Доминго, - обратился жрец к рыцарю. Паладин расслышал шелест ритуальной одежды и закончил молитву, возблагодарив Господа. - Я принес вам печальные вести. У холмов дракон похищает людей. Вы должны немедленно отправляться туда и спасти жителей окрестных деревень пока не поздно. Получив благословение Верховного Жреца, Доминго, верхом на своем бравом белом скакуне, отправился в путь. Он ехал три дня и три ночи. Его белый плащ с символом Ордена развивался за спиной. К утру он достиг пещеры дракона. Паладин спешился. Он осмотрел вход, перекрытый деревяшкой. Обнажив святой клинок и поцеловав лезвие со словами молитвы, паладин направился вперед, оставив у входа коня. Ударом с ноги Доминго вышеб преграду и, пока дракон его не обнаружил, ринулся вперед, освещая проход заткнутым за пояс санродом. - Покажи себя, негодяй! Тебе не избежать Правосудия, пожиратель невинных! - Покажись, чтобы я сразил тебя мощью своего клинка! - Я очищу это место от скверны! Разгоняя тьму, рыцарь несется вперед и неожиданно для себя проскальзывает ряд темных тканей, скрывающих огромную пещеру. Ярко освещенная и украшенная по праздничному с фейерверками, которые Доминго принял за изрыгающего пламя дракона, пещера приветствовала его трайбом гоблинов. Низкорослые и зеленокожие, с длинными ушами и изогнутыми крючком носами, жители пещеры были облачены в свои лучшие одежды из цветастой ткани. Наряды некоторых даже украшала вышивка. Барабаны смолкли, а фейерверки перестали запускать. Все смотрели на рыцаря, замеревшего на входе с занесенным для удара клинком, и ошарашенного увиденным... драконом. Десять гоблинов изображали дракона. Паладин огляделся и заметил пропавших крестьян, пьющих вино с зеленокожими и веселящихся, как ни в чем не бывало. Рядом с Доминго стоял малыш, который так испугался яростного паладина, что только сейчас выпустил конфетти из хлопушки. Звук прозвучал резкий и неприятный в повисшей тишине и парень, обоссав штаны, упал в обморок от страха. Что оставалось Доминго, как не извиниться перед гоблинами. До рассвета оставалось четыре часа, которые можно провести в веселой компании, а заодно проследить, чтобы крестьяне добрались целыми и невредимыми в деревню. Напившись до смерти фейского вина паладин упал лицом в сладкие розовые шарики из бобов. Появился сияющий дух Рыцаря с сияющим мечом и синим свечением из каменьев, украшавших доспех. - Позор на весь ваш род, гоблиноиды! Вы его чуть не убили! Больше так не делайте, пройдохи! Погрозив зеленокожим пальцем, сияющие латы взвалили на плечо обмякшее тело рыцаря и они исчезли в божественном сиянии света. Очнулся Доминго в мире полным теней и лишенного красок. Он очнулся и обнаружил себя лежащего посреди улицы. Ему улыбалась очень красивая дева в белом платье. Ее светлая кожа сияла во мраке, а благочестивое выражение лица и светлые волосы могли принадлежать только богине. - Встаньте, сэр Доминго, - она властным жестом повелела рыцарю подняться, исполненная королевского достоинства.
|
-
Разминка была приятной, хоть и сумбурной. Мастер и ассистент доставляют.
-
понравилось. вся ветка хороша.
-
Ничего себе - дырка в руке взамен на кассу рюмочной?!
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Хоть прячься, хоть не прячься, Всё равно моя ты… ду-ду-ду. Ау-ау-ау, я тебя всё равно найду, Ау-ау-ау, э-ге-ге.
|
|
Шанхай Таймс, экстренный утренний выпуск 24 октября (4 страницы) ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ АТАКА В ЦЕНТРЕ ШАНХАЯ: 30 ЧЕЛОВЕК МЕРТВЫ ЖУРНАЛИСТЫ ЭС-ТИ СТАЛИ СВИДЕТЕЛЯМИ ТЕРАКТАПередовицаБольшая фотография главного входа «Амбассадор баллрум», сделанная ночью: разбитые стеклянные двери, жёлтая лента, протянутая перед входом, полицейские у дверей, несколько чёрных машин припарковано рядом. «Разгромленный бальный зал «Амбассадор»»
Шокирующее известие потрясло город минувшей ночью: на бальный зал «Амбассадор», где проходил приём в честь дня рождения командующего Шанхайской группой морской пехоты генерал-майора Ёсидзуми, было совершено нападение корейских и китайских террористов. В результате не имеющего прецедентов в новейшей истории Китая нападения погибло более 30 человек, в основном японские военнослужащие, ещё несколько десятков ранены. Погиб и господин генерал-майор Ёсидзуми, который, очевидно, и являлся главной целью террористов. (врезка: «В настоящий момент все раненые доставлены в Лестерскую больницу по адресу Шаньдун-роад, 7. Убитые доставляются в ту же Лестерскую больницу и в Японскую больницу по адресу Рэйндж-роад, 10».) По предварительной информации, нападение осуществили до десятка террористов, возглавляемые китайцем, назвавшимся Ли Сю. Ему и ещё одному его сообщнику удалось уйти, прикрываясь заложниками. Муниципальная полиция, оперативно прибывшая на место происшествия, смогла обеспечить быструю и эффективную эвакуацию людей из здания, оказание им первой помощи и блокирование террористов внутри здания. В течение короткого времени полиция вела переговоры с назвавшимся Ли Сю, в ходе которых террорист не сделал никаких политических заявлений, а лишь требовал возможности выхода в обмен на заложников, среди которых была и журналистка Эс-Ти. Опасаясь гибели ни в чём не повинных людей, полиции ничего не оставалось делать, как пойти на условия террористов, благодаря чему жизни всех заложников были спасены. Низ первой страницыЯПОНСКОЕ КОНСУЛЬСТВО МОЛЧИТ«Шанхай Таймс» не удалось получить комментариев по поводу теракта от японского консульства в Шанхае и посольства в Нанкине. Предполагается, что официальное заявление будет сделано в течение сегодняшнего дня. Ничего не известно по поводу действий, которые японская сторона намеревается предпринять в связи со случившимся. НАШИ ОЧЕВИДЦЫ ТЕРАКТАДва журналиста «Шанхай Таймс», Джулия Лян и Джимми Чен, находились в «Амбассадор баллрум» во время нападения. Ещё один наш журналист, Мартин Хэрингслейк, подоспел к месту происшествия в первые минуты после нападения. Их рассказы о виденном своими глазами читайте на второй-четвёртой страницах нашего экстренного выпуска. Редакция «Шанхай Таймс» сердечно благодарит Шанхайскую муниципальную полицию за профессионализм в освобождении заложников, в числе которых не посчастливилось оказаться Джулии Лян (её репортаж см. на странице 2). (врезка: Предварительный список погибших в ходе атаки см. на стр. 4) ПОЛИЦИЯ НА ХВОСТЕ У ТЕРРОРИСТОВПолицейским организациям всех трёх частей города, оперативно подключившимся к поиску скрывшихся террористов, удалось выйти на их след, и поимка по горячим следам назвавшегося Ли Сю, его сообщника и возможных заказчиков теракта, по словам источника в китайской полиции, весьма вероятна в течение сегодняшнего дня. Тем не менее, не исключено, что если назвавшемуся Ли Сю и его сообщнику в ближайшее время удастся уйти от поисков и покинуть Шанхай или залечь на дно, поиски его могут заметно усложниться. Стр.2ИЗ ПЕРВЫХ УСТ: ДЖУЛИЯ ЛЯН(фото Джулии) (иллюстрация, карандашный рисунок: - пустой зал, как виден со сцены, поваленные столики, несколько трупов на танцевальном паркете. Подпись: «Зал «Амбассадора» после налёта террористов». Джимми Чен) Стр.3ИЗ ПЕРВЫХ УСТ: ДЖИММИ ЧЕН(фото Джимми) (иллюстрация, карандашный рисунок: коридор, по которому убегают, отстреливаясь, не глядя, два молодых азиата – один в пиджаке, другой в свитере. За ними гонятся люди в военных мундирах и с японскими мечами наголо. ) Подпись: «Поимка террористов офицерами японской армии». Джимми Чен)
Это наступает неожиданно, подобно землетрясению или сердечному приступу: ещё минуту назад ты сидел в баре за бокалом виски и слушал, как из зала доносится голос знаменитой певицы Евангелины Вонг, а уже через десять секунд всё меняется совершенно непостижимым образом, и ты оказываешься втянут в события, которые могут коренным образом изменить твою жизнь или вовсе её прекратить. Впрочем, о подобном в такой момент не думаешь – мало о чём вообще можно думать в такой момент из-за захлёстывающего тебя с головы до ног чувства животного страха и ужаса, когда слышишь, как в десяти метрах за стеной в танцевальном зале начинается стрельба и поднимаются крики – люди кричат по-японски, по-английски и по-китайски, но для того чтобы понимать, о чём они кричат, полиглотом быть не надо.
В такой момент забываешь, что ты журналист и тебе следует быть в центре событий, забываешь и о том, что ты мужчина, и тебе следует стремиться туда, где опасность, чтобы своими руками задушить тех, кто напал на безоружных (или вооружённых одними лишь церемониальными мечами) гостей бального зала. Чувствуешь только страх и животное желание жить, которое толкает тебя в спину прочь от выстрелов и криков, вслед за улепётывающим в подсобку барменом, и в этот момент кажется, что бармен-то уж точно знает, куда бежать, и он тебя выведет наружу.
Террористы прекрасно знают, что ты побежишь именно туда, и поэтому чёрный ход, конечно, перекрыт, и, узнав, что через чёрный ход не пройти, люди останавливаются и толпятся в коридоре подсобных помещений, затравленно озираются по сторонам в поисках укрытия. Укрытие находится за ближайшей дверью, в кухне, где уже прячутся местные повара, дрожа от мысли, что в дверь могут зайти не такие же, как они, перепуганные люди, а бандиты и террористы.
После этого мы сидим в кухне. Нас около десятка человек – шанхайлэндеры, два банкира, актёр и преподаватель английского, официант, рабочие и повара, мы сидим, со страхом глядя на дверь и припирая её плечами, а в зале в это время убивают людей, и нам остаётся только радоваться, что убивают не нас. Мы вооружаемся чем можем – кухонными тесаками и почему-то банками с томатной пастой, мы жадно вслушиваемся в то, что происходит за дверью, и наконец решаемся приоткрыть её и выглянуть наружу.
Выглянув же, мы видим, как по коридору удирают те, кто устроил всё это, из-за кого мы прячемся в кухне, и глядя на этих двух корейцев, улепётывающих со всех ног от настигающих их японских офицеров, с одними мечами бегущими за людьми с пистолетами, не удаётся сопоставить образ этих жалких и совсем нестрашных молодых людей – детей почти, с тем, что эти дети устроили несколько минут назад. (Небольшая иллюстрация: лицо молодого азиата с разбитой губой и жалостливым взглядом Подпись: «Пойманный корейский террорист». Джимми Чен)
Одного ловят прямо на месте, второму удаётся добежать до своих друзей, перекрывших чёрный ход, и оттянуть свою поимку на какое-то время, пока полиция, окружившая здание, не обезвреживает бандитов у главного входа и, убедившись, что все посетители в безопасности, принуждает оставшихся террористов сложить оружие.
Но мы этого уже не видим: испуганные происходящим, мы закрываем дверь и ещё пять-десять бесконечно долгих минут сидим в своей кухне, боясь высунуть из неё носа, а потом выходим – осторожно, один за одним, крадёмся по пустым коридорам как воры, выглядываем на разгромленную сцену, где лежит тело убитого музыканта, оглядываем фантасмагорическую картину пустого, покинутого зала с щербинами от пуль на стенах, разбитыми бокалами, поваленными стульями и потерянными личными вещами, и трупами, трупами на полу и возле стен, и только потом, ошеломлённые и растерянные, ещё до конца не понимающие, что такое с нами только что произошло и как нам всем повезло остаться в живых, покидаем здание.
История с нападением на «Амбассадор» только начинается: полициям нашего города ещё предстоит выяснить, кто стоял за нападавшими, и как им удалось совершить такую наглую атаку в центре четырехмиллионного города, ещё предстоит нам почувствовать на себе последствия этого нападения, и Бог знает, какими они будут, эти последствия, но пока мы только радуемся, что остались живы и скорбим по тем, кому не так повезло как нам.
Стр. 4ИЗ ПЕРВЫХ УСТ: МАРТИН ХЭРИНГСЛЕЙК(фото Мартина) Шанхай Морнинг ПостУтренний выпуск 24 октябряНАПАДЕНИЕ НА БАЛЬНЫЙ ЗАЛ «АМБАССАДОР» ЯПОНСКИЕ ВОЙСКА В ПОВЫШЕННОЙ БОЕГОТОВНОСТИ
Весь номер посвящён описанию произошедшего в «Амбассадоре», приводятся только заметки, в которых рассказывается то, что журналист Эс-Ти пропустили. Первая страница, снизу: ЯПОНСКАЯ МОРСКАЯ ПЕХОТА В ПОВЫШЕННОЙ ГОТОВНОСТИПо сообщениям корреспондентов с мест на момент 5 утра сегодняшнего дня Шанхайская группа морской пехоты, расквартированная в бараках в районе Хункоу, была поднята по тревоге и перешла в режим повышенной боеготовности. Входы на базу морской пехоты охраняются усиленными караулами, периметр базы укрепляется мешками с песком, сооружаются огневые точки. Перед самым выходом номера в печать поступила информация, что на территорию японской военной базы заехали пять автобусов с японскими дипломатическими номерами. ПРИГОТОВЛЕНИЯ В ЯПОНСКОЙ ЭСКАДРЕПо сообщениям из г. Усун*, команды находящегося с визитом в Шанхай лёгкого крейсера Японского Императорского флота «Юбари» и несущих патрульную службу на реке Янцзы канонерок «Котака» и «Атами» также перешли в режим повышенной готовности к активным действиям. В случае, если крейсер двинется в Шанхай, в целях обеспечения безопасности за ним также могут последовать находящиеся в том же Усуне канонерки китайского флота «Чутун» и «Вэйнин». Реакцию находящихся в Шанхае и близ него сил британского, американского, французского, итальянского и германского флотов пока предсказать невозможно.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
День первый: 13 августа, рассвет. Королевство Зудкост, город Вахтенбаруге, королевский замок, кабинет для секретных переговоров
Сегодня решающий день. Точнее раннее утро - только рассвело. Подозрительно выглядящие, мрачные личности провели вас в королевский замок через какой-то боковой вход - и вы оказались в небольшой комнате. Проважатые вышли - и вот вас пятеро в помещении. Каменные стены увешаны старыми гобеленами, изображающими давно забытые сцены какой-то войны. Над камином - нечищенным, похоже, лет сто - висит выцветший портрет, с которого на вас смотрит лицо, очень похожее на лицо нынешнего короля Пеппина 2го - наверно, какой-то предок. Посреди комнаты - круглый стол. Стульев нет.
Пока вы заняты рассматриванием окружения и друг друга - тихо открылась дверь (не та, через которую пришли вы) и в зал входит Его Королевское Величество Пеппин 2й. Каждый из вас уже имел - не очень приятную в основном - беседу с королем. Каждому величайшим королевским обещанием было обещано то, что ему надо. --Ну вот вы и в сборе, хм, господа. Нет-нет, не кланяйтесь - оставим манеры для двора -- Пеппин 2й не очень похож на свои парадные портреты - пониже, пополнее, бородавка на носу. Однако глаза как и на портретах светятся интеллектом. --Итак, с каждым из вас мы уже обговорили все детали, и вы знаете примерно, что мне надо - и знаете точно, что вам за это будет. Думаю, все получат свое и останутся довольны. Позвольте я, как хозяин, вас представлю. Это вот Дана, это Гирлим, это Тэв, а это Артэй. Всем очень приятно. Меня вы знаете, а принцессу - ваш драгоценный груз - я представлю чуть позже.
Он сильно закашлялся, прикрылся ладонью, затем перевел дух и продолжил, вытирая руку о белоснежный платок: --Итак, вы знаете уже, что я выбрал вас как провожатых для принцессы - и её старой няньки. Сейчас, перед вашим выходом, я открую вам цель вашего путешествия - это столица Импера, город Рун. То есть вам предстоит добраться до Вайдфорта, пройти ущельем в Ксантрию, потом пересечь её, а там ещё чуть-чуть - и вы у цели. Понятно, что основная ваша задача - доставить туда мою дочь живой и НЕВРЕДИМОЙ -- взгляд очень грозный.
--Выезжаете вы прямо сейчас. Лошади и хм, карета, для принцессы уже готова. Особо не торопитесь, важно качество, а не скорость - но и не медлите. О миссии не распространяйтесь. Всё ясно?
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
1875 г, лето. Грэйт Бэнд, славный Канзасский городишко уютно развалившийся на стыке крутого поворота реки Арканзас и длинной тропы "Санта-Фе", тропы, обязанной(как и сам город) своим возникновением никому иному как техасским перегонщикам скота. Долгие годы Гражданской войны оставили южных торговцев мясом без возможности отправлять свой товар на север, а менее удачливых и вовсе без самого товара. Но время идет, время лечит - и вот спустя те же годы после окончания братоубийственной бойни жизнь вновь бурлит там, где широкоплечие ковбои понукают топающую по тропе скотину, где их щурящиеся на солнце предводители наитивно прикидывают баланс сметы доходов-расходов их маленькой группы, где в самом Грэйт Бэнде, ставшем большим логистическим центром торговцев скотом, вовсю готовят еду и выпивку хозяева многочисленных салунов и постоялых дворов. Ведь на дворе июнь-месяц - и торговый сезон уже начался! Первые перегонщики сбыли свои партии и первые дельцы набрались терпения - перепродажи и поиск выгоды продлятся до самого октября! Конечно же, не обойтись и без первых ласточек лихого мира... Банда "Чёрного Дика", а точнее часть её в составе самого Иеремии Паттона, Тэда Ворги, "Кривого" Билли и Неда Эткинса - прибыла в город точно вовремя. Уже пили в барах первые обогатившиеся и пресытившиеся торговлей счастливчики, уже шумно и людно бывало на улицах и не всюду поспевал местный Маршал... но в то же время высматривали в толпе нужных людей скользкие взгляды тех, кому было рано еще уходить на покой. Такие всегда есть. И им всегда что-то надо - от таких вот как парни "Чёрного Дика". Обокрасть конкурента. "Легко"? Запугать еще одного. "Справимся"? Хохо, ребятки, смотрю, вы не робкого десятка... Вот вам настоящее дело. Бар "Long ride". Сегодня вечером. Нужна старая добрая славная драка. Кости, почки, мозги - все равно. Как хотите, но завтра на торги не должны выйти ни парни Уотера, ни смельчаки Чака. Этих не запугаешь, другие пробовали. И скот свой стерегут что надо - не подкрадешься. А вот выпить любят, при том что делят один бар а друг друга терпеть не могут. Только одно - аккуратней с револьверами: Маршал Хард бдит, и коли дело дойдет до пальбы - будьте уверены, что сможете убраться из города вовремя, то есть как можно скорее. Вот аванс. Остальная сумма через три дня в "пятом сарае", Нед знает. Удачи, джентельмены. *** - Нет, босс, этот не обманет, точно. Я еще три года назад его знавал, тот еще деляга, но нашего брата ценит. Двоих таких деляг у меня на глазах кончили - а этому что с гуся вода, во. Крутится как-то. Так что тут уж я спокоен, босс, будут денежки в "пятом сарае", будут. Вот, однако, из-за угла нарисовался нужный бар и верзила-Эткинс шмыгнул носом и утих. Вся четверка сосредоточилась, кто прищурился, кто поправил шляпу, кто оглянулся - все знали, что сбившийся с ног из-за наплыва перегонщиков Маршал к ним еще не подходил (банда прибыла лишь в четвертом часу дня, сейчас было за восемь, смеркалось). И потому лучше было не затягивать с делом... Итак, вот оно. С виду бар как бар, в меру шумный, в меру замызганный, есть чёрный выход, там же сзади есть колодец и сарай-уборная, одна коновязь там же, другая, пошире - здесь, со стороны улицы. На втором этаже дома живет сам хозяин, на первом - маленькая кухня, массивная барная стойка и один просторный зал о дюжине столиков. И два десятка злых друг на друга ковбоев-конкурентов, только и ждущих повода побарабанить кулаками по чужим лбам... Однако же как-то уживавшихся до этого. Возможно, не все тут так просто - и стоит зайти мирно и сперва присмотреться, поспрашивать... А может, придумывать лишние сложности ни к чему - и можно открывать створки бара пинком, ведь вечер жарок, виски выпито много, а ножи и револьверы всегда готовы послужить лишней гарантией успеха.
|
|
|
|
|
Кэтрин так и не удалось толком разобрать разговоров подозрительной кучки наемником сгруппировавшихся вокруг Нильса. В результате из пойманых обрывков их фраз у нее сложилось впечатление, что они задумали какое-то хитроумное убийство, ибо они рьяно обсуждали из чего и куда будут стрелять. Зато потом началось самое интересное. Вокруг автоколонны собралась целая толпа, куда входили как все путешественники, так и добрая половина деревни, зрителей было слишком много и девушка начала понемногу нервничать, предчувствую что-то не доброе. Затем вывели ее. Женьщину поставили относительно далеко от Кэт, но к своему удивлению ей удалось хорошо ее разглядеть: мулатка лет сорока, она сильно отличалась от прочих жителей деревни, небло в ней это загрубелости, свойственной местным, да и любым людям, с детства занимающимся тяжелым физическим трудом. Уставшая, измотанная, в изорванной одежде, грязная, избитая. Такая картина вызвала у девушки жгучую жалость к этой женщине. "За что ее так? Что они собираются с ней делать?" - в голове крутились вопросы, но на подсознании она уже знала страшные ответы на них. Когда несчастную усадили на колени лицом к спине, Нильс подошел к одному из наемников - тому, в шлеме и бородой-косичками. Кэт сразу его узнала. Пошептавшись немного он вручил ему старомодное ружье, после чего тот быстро направился к приговоренной. Казнь. Это страшная мысль как нож резанула по чувствам девушки. Почему? Неужели они собираются в нее стрелять? За чем? Неужели деревенские сами не могли с ней разобраться? Неужели она провинилась вчера чем-то в баре, и теперь разгневанные наемники жаждут расправы? Наверное не дала, видно же что гордая, не такая как эти. Домогался. Пьяный потный, какая мерзость, но главное вооруженный без тормозов. Может быть даже этот, что теперь стремиться ее прикончить. А она отказала. И теперь... Душу заполняло ужасное неударжимое отвращение к своим попутчикам, она уже даже думала на какой остановке бросить этих ужасных негодяев. Кэтрин кончено же знала, что они не святые, когда соглашалась на эту поездку. Но одно дело, когда один из них по пьяне попробует изнасиловать девку, а потом врежет ей за то что она видете ли осмелилась ему отказать, и совсем другое дело, когда это превращается в публичную казнь. поддерживаемую даже Нильсом. Боже. Девушка с содроганием смотрела, как палач неуклюже занимает свою стрелковую позицию за спиной у несчастной. Что-то внутри кричало и рвалось вперед. Хотелось выпрыгнуть, закрыть ее собой. Но страх, страх не позволял - что она сможет противопоставить этой толпе, какие слова подобрать чтобы их остановить? Пока она думала раздался выстрел. Оглушительный бум, заставивший сердце Кэт сделать двойное сальто назад, а приговоренную упасть на холодную землю. "Убили. Ненавижу.". С ненавистью в глазах она смотрела как мерзавцы забирают ее тело. Шутка ли, они даже не позволили местным забрать покойную. Хотят поглумиться над трупом. Что? Сбросить в овраг. Есть ли мера человеческой жестокости? Она так и стояла у автобуса сжав кулаки, с катящимися по лицу слезами, когда убийцы небрежно тащили тело в автобус. На трясущихся ногах, она вошла внутрь, села не выбирая места, не в силах заставить себя посмотреть на покойную. Колонна тронулась. - "-Эй, доктор есть? Кэтрин? посмотри её, что да как - будет ли жить." - раздался знакомый голос за спиной.
Что? Они еще и издеваются? Или?... ненависть сменилась удивлением... девушка поспешно обернулась, глядя на .... раненую?... окруженную наемниками и Нильсом. "Осмотреть? Неужели?... - стройна картина рассыпалась, и девушка запутавшись в фактах, растерянная, подскочила к подстреленной, на ходу тайком утирая лицо, в надежде что никто не заметит. Перегруженная голова уже не работала, зато руки автоматически делали все сами, как по учебнику. Проверить пульс - есть ослабленный. Осмотреть ранение - сквозное. Оценить ущерб - судя по дыханию и месту попадания пробито легкое. Оценить кровопотерю - судя по пятнам на одежде и скорости вытекания крови, кровопотеря была еще не очень большой. Черт ранение было тяжелым, но не смертельным. Повезло что пуля вошла в верхнюю часть легкого, можно было надеяться, что раненая выживет и без операции, ибо оперировать в таких условиях и без необходимых инструментов было невозможно. Разве что какой-нибудь гений-хирург решился бы на такое. Но сейчас главное было остановить кровотечение, иначе гражданка загнется через полчаса, и это если очень повезет. - "Как вы вообще до такого додумались? Промахнись вы немного и мы бы уже ничего не сделали" - начала ругаться Кэтрин, очевидно приходя в себя. - "Мне нужен мой рюкзак. Живо!". - на секунду она почувствовала себя главным медиком в ее исследовательской группе, командующей подчиненными во время серьезной операции. Нужно было срочно наложить повязку и молиться что у нее не будет осложнений. Пневмоторакс еще куда ни шло, но с гемотороксом сейчас девушка могла и не суметь совладать...
-
самый удачный кросс-пол на моей памяти)
-
много, но по делу
-
Вообще я идейный противник постов с мыслями. Ну тут что-то так читал увлеченно - видно когда мысли о тебе, то это сказывается ;)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Мог - и, провалив спас, - заразился. Ты также знаешь, что белладнну ему нужно в течение часа - после этого либо Клерик 12го в течение 3х дней Remove Desease\Heal или Remove Curse в течение 3х дней полнолуния.. Которое..через 4 дня!
|
|
Дробовик ей все таки предложили, а отказываться было как-то неловко, неудобно, да и выдать себя, позорище, было боязно. Поэтому весь вечер она провела в изучении хитрого агрегета, а заодно расфасовывая свежевыданные патроны .38 и 12 калибров и прилаживая аптечку первой помощи сзади к поясу. Большая штуковина длиною в пол метра и весом килограмма в три, заставляла задуматься о том, как орудовать такой дурой в реальном бою. А главное как потом собирать себя по частям после выстрела. Надпись "Italy" на направляющей прицела, указывало на родину гладкоствольного ружья, а "FABARM" и чуть выше "SDASS.Tactical" на ствольной коробке из сплава алюминия объясняло как эту малышку правильно называть. Еще Кэтрин изучила продольно скользящее, по трубчатому магазину на 8 патронов, цевье из ударопрочного пластика, что тонко намекало на помповую систему перезарядки. Приятное на ощупь, хорошо лежит в руках... вот только тяжелое и громоздкое, как было указано ранее. И.... и в общем-то и все, ибо как из него стрелять девушка так и не выяснила, да и пробовать прямо в номере было как-то боязно и глупо, а выходить наружу не хотелось. За всю жизнь ей не приходилось стрелять не из чего другого, кроме как ее маленького S&W .38 калибра, да и то всего несколько раз, а у этой "игрушки" эффективная дальность всего ничего 15 метров. Оружие последнего шанса - годится только для самообороны, когда и целиться то не нужно. С тяжелыми мыслями и полная решительности рано или поздно опробовать дробовик, Кэтрин завалилась спать у себя в номере.
Проснувшись утром бодрой, и немного повеселевшей, девушка ощутила в себе настоящий прилив сил. Не иначе как завтрак оказался на редкость качественный. В автоколонну, на которой они должны были добраться до Детройта, грузили разнообразные ящики, я Нильс предлагал наемникам новые, относительно длительности использования, штурмовые винтовки. "Куда еще?" - подумала девушка, глядя через плечо на торчащий ствол дробовика, весящего на ремне у нее на правом плече. - "Эту то штуковину таскать не охота.". Автобус был в отличном состоянии: во первых потому-что ездил, во вторых потому что ездил забитый грузом по самое не могу, и в третьих потому что на сиденьях сохранилась мягкая обивка. Какая прелесть, по крайней мере будет удобно вздремнуть.
Не спасала. Не спасала обивка ни сколечко. Автобус так трясло, что Кэтрин была бы уже вся в синяках, если бы не старательные наноботы, починяющие разорвавшиеся капилляры. Качка, в савокупе с едким запахом солярки, вызывала у девушки тошноту, заставляя по новому взглянуть на утренний завтрак. На оба утренних завтрака, если быть честной перед собой. А еще душно и за окном смертельная тоска. Кэтрин полу лежала облокотившись на сидение и металлический лист окна, вслушиваясь в разговоры и вспоминая, как здорово ходить пешком. Дробовик был зажат между ног, где бесцельно прозябал всю дорогу. Когда наемники садились в автобус, девушка быстро высмотрела среди них одного с точно таким же оружием. "Вот оно", мелькнула в голове светлая надежда на обучение, и вот Кэт уже продирается через толпу к этому толстому бородатому мужику, который как теперь выяснилось еще и жутко потеет, придумывая в голове повод, чтобы оказаться с ним на одной паре кресел. Особо стараться не потребовалось, видимо он и сам был рад, что к нему подкатила такая симпатичная девушка, вот только пользоваться ружьем он мог едва лучше Кэтрин. Вот и приходилось теперь девушке сидеть в его компании, тратя все силы и нервы на подавление рвотных позывов. Скорее бы уже остановка.
|
|
|
|
|
|
|
|
-Здравствуйте, господа. - скрипучий голос, сопровождаемый скрипом колёс, прервал настороженную тишину, в которой оказались десяток собравшихся в одном месте незнакомцев. От затемненного входа в круг света, выдаваемого тусклой - электрической! - лампочкой под потолком, въехала инвалидная коляска. В коляске покоился грузный старый - очень старый - мужчина. Коляску подталкивал крепкий мужчина в кожаном костюме, увешанный оружием. Наконец-то ваше ожидание закончилось. Вы прибыли в "Старый мир" в разное время в течение нескольких последних дней, откликнувшись на таинственное письмо. Вам - совершенно бесплатно - выделили комнату, кормёжку, и некоторое время у вас была возможность изучить развалины Эмпайр Стэйт Билдинга и окружающие его остатки Нью-Йорка, служащие теперь жилищем для многих тысяч людей. Руинами Нью-Йорк было назвать сложно - несмотря на общую разруху, царящую вот уже пол-века, здесь люди продолжали жить. Растащив одни дома на строй материалы - были восстановлены другие. В парках и пустырях были разбиты сады и огороды. В городе даже было электричество - для тех, кто готов за него платить. Особенно рьяно процесс восстановления шёл последние 10 лет - с тех-пор как Нью-Йорк и окружающие его территории были объединены под общей властью "Штата Нью-Йорк". Сегодня утром посыльный, чумазый парнишка лет 10-12, принес вам очередное приглашение - и вы, поднявшись на пятый этаж, наверно, самый верхний из ещё целых этажей. Из находившихся в помещении, которое выглядело как конференц-зал, несколько лиц вам уже были знакомы - примелькались в гостинице. -Здравствуйте, господа. - повторил старик в инвалидном кресле: -Меня зовут Виджил О'Нил, может быть вам знакомы это имя или моё лицо. Людям, пришедшим не сильно издалека или уже вникшими в курс событий Нью-Йорка, это имя было знакомо. Этот старый, обрюзгший, лысый старик с поредевшей седой бородой и множеством старческих пигментных пятен на лице был, наверно, самым могущественным в этом краю. Настоящий олигарх - он владел бензином, электричеством, оружием, продуктами, медикаментами и - самое главное - людьми. Его боялись, его уважали, его почитали, его любили. Хоть он и не входил в правительство Нью-Йорка, но он, скорее всего, был - или мог быть - настоящим хозяином города и штата. -Впрочем, многие из вас прибыли сюда из других мест, а значит, могли и не слышать обо мне. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь что я один из самых могущественных людей Америки. И один из самых старых. Мне 99 лет - хотя, думаю, по мне это заметно. - О'Нил закашлялся, перевел дух. -Как вы поняли из моего первого послания, мне стала известна ваша маленькая тайна. Да-да, даже если сами вы ещё не осознали - вы являетесь носителями наноботов, такими же - почти - как и другие легендарные Носители. Может быть, не столь сильными, может быть, не столь умелыми - однако, мало отличающимися принципиально. Загадочные технологии прошлого, да... По ряду причин я изучал этот вопрос - ещё до войны. Поэтому знаю о ваших возможностях, пожалуй, больше чем вы сами... знали бы вы, как я хотел бы обладать ими. Если бы можно было, выкачав вашу кровь, выделить из неё эти таинственные кибернетические организмы для дальнейшего использования - поверьте, я бы с вами не разговаривал. Но, но, но... к сожалению, при активации наноботы привязываются к ДНК носителя, и для других людей - бесполезны, а точнее даже вредны. Поэтому у меня есть для вас работа. Я начну издалека. Старик сделал невнятный жест рукой, и выступивший из-за его спины охранник положил на стол перед вами мутную полароидную фотографию девочки лет тринадцати. Работающий фотоаппарат в наше время - это практически чудо. -Это моя внучка, Бриджит. Очень хорошая девочка. И очень больная. У неё, насколько могут сказать нынешние врачи, рак. И вылечить её в данный момент нет каких возможностей - она умирает, медленно умирает уже два года. У меня не было никакой надежды - пока я не узнал про вас. Вы, пожалуй, до сих пор не осознали уникальности своего положения. Вы не являетесь единственными носителями на территории континента, даже общеизвестных более ста, а сколько ещё скрывается, сколько погибло... Но все они - творение рук довоенных ученых. Всё это дела полувековой давности. Лаборатория была захвачена китайцами и уничтожена взрывом. И вот, спустя 50 лет, несколько человек случайно находят загадочные контейнеры с серебристым порошком. Не зная, что это, открывают, вдыхают - и получают свою порцию наноботов. Да-да, это я про вас... Что это значит? остатки из лаборатории? маловероятно. Кто-то начал производство заново? исключено! Старые запасы из других мест? более ранния версии? быть может, быть может. Но почему они вспылил так внезапно? где они были полвека? почему нет ни одного известного случая находки наноботов за всё это время? Загадки, загадки, загадки... Всё это просто заинтересовало бы меня - я люблю разгадывать загадки. Но сейчас это дает мне надежду. Будь у меня один единственный контейнер, хотя бы один кубик неактивированных наноботов - и моя единственная любимая внучка была бы спасена. И я начал расследование. Я рассылал своих людей во все стороны. Я расспрашивал, подпаивал, покупал, запугивал и пытал. Я смог проследить дорогу нескольких контейнеров, найденных вами. Не всех. Не весь. Не до конца. Но все эти дороги сходятся в одном районе. И поэтому я собрал вас, чтобы послать к источнику, из которого прибыли ваши, хм, сверх-способности. Послать для того, чтобы вы нашли лекарство для моей Бриджит. Старик замолкает и делает жест, будто предлагая вам говорить. Обстановка, если кому интересна: просторное помещение, с высоким потолком. По центру - большой овальный стол с расставленными стульям. Темновато, окон нет, лишь тусклая лампочка без абажура над столом. Двери как минимум две в противоположных сторонах - вы вошли не через ту, через которую ввезли старика.
-
Эх, папаша О Нил уже занял Эмпайр Стэйт.. Что ж, мне тогда остется Крайслер, ну или на худой конец Библиотека
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Рим весь полет провел в медитации – спутники его интересовали не особо. Единственное, что изменилось с момента встречи – это то, что он узнал имена спутников, а они узнали, что он говорил правду. Рим действительно был агентом Республики, Тенью, одним из тех Джедаев, которые всегда балансируют на грани Темной и Светлой стороны силы, оставаясь в Ордене. Сами их миссии зачастую идут по узкой тропинке между толкованием и нарушением Кодекса – работа под прикрытием, расследования, выслеживание и уничтожение врагов Ордена. Не Республики – именно Ордена. Их новый знакомый был профессиональным охотником на Темных Джедаев.
И поэтому он не стал завязывать отношений - Вандар отрекся от учения Ордена, но еще не скатился на Темную сторону. Рим не знал, что именно заставило Краска презреть Кодекс, но и интересовало его это не очень – это мог быть запрет на личную любовь, показавшийся Вандару неразумным ход Совета, мнимый парадокс в самом Кодексе, показавшийся благородным поступок Темного Джедая или Ситха… Это было не важно – строки, навечно запечатленные в памяти Рима, были единственным путем, позволявшим если не оставаться на Светлой стороне, то поддерживать баланс. Остальное – вело во мрак, ярость, страх, и изменение Богана. И Адино видел, как это происходит – он видел, во что превратились джедаи, отправившиеся за Реваном и Малаком…
Давеен, его ученик, старался поступать хорошо – но этого было недостаточно. Хороших намерений мало, если они идут в разрез с учением. А в том, что Давеен обучался правильно Рим сомневался. Потери в прошлом вполне могли быть его учителями, а подобные эмоции на неподготовленные должным образом разум и воля слишком чувствительны к подобным потрясениям. Ревана и Малака изначально вело желание спасти Республику, потом – любопытство… А что получилось потом, вся Республика испытала на собственной шкуре.
Кир... Он, очевидно, не принадлежал к Ордену. И не следовал его учению, придерживаясь каких-то своих принципов, в которых Адино пока что не разобрался. Но в нем была Сила – а Сила без строгих рамок Кодекса слишком большое искушение. Когда человек может больше других, он привыкает чувствовать себя сильнее, умнее и лучше окружающих – в большинстве случаев. А это один из путей на Темную Сторону.
Даила была убийцей – этот след в ее душе был отчетливо виден. Причем это были не убийства, совершенные под воздействием жара эмоций, и не убийства, вызванные необходимостью. Безразличное отношение к забираемым жизням… Больше этого Адино презирал лишь тех, кто обрывает существование других существ по прихоти или безумию.
Марк – контрабандист, мошенник и, в общем-то, один из тех, кого принято называть "плохими парнями". Однако в нем осталось еще что-то, останавливающее его перед чертой, за которой скопились законченные мерзавцы. Он был просто незаконченным – и работа с джедаями могла стать для него шансом искупить свои грехи или же сделать шаг через гипотетическую линию "мошенник обыкновенный – законченный мерзавец". Джедаи одним своим присутствием меняют окружающих их людей – Рим это видел и к этому привык. Возможно, именно поэтому Уоллес его не интересовал абсолютно.
На планете Адино, являющийся в данном задании старшим по положению представителем Ордена до встречи с Таром Киро, забрал голодиск у начальника площадки и, после того, как войдя в номер, они обыскали его на наличие подслушивающих устройств и камер видеонаблюдения, вставил его в устройство для просмотра.
|
|